Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток

— Дитя, дитя, — стала увещевать её герцогиня, стараясь сохранить серьёзность, — неприлично так громко смеяться. И как вы раскраснелись! Что случилось?

— Что случилось, дорогая светлость? Слушайте! Это — стихи! — И, разгладив на колене смятую бумажку, Урсула торжественно прочла коротенькое стихотворение, в котором воспевалась её красота. — А внизу — посмотрите — сердце, пронзённое кинжалом, — заключила Урсула. — Его сердце, а моя красота, «сверкающая, как звезда»!

— Леди Урсула, это неприлично, — произнесла герцогиня, с величайшим трудом сохраняя серьёзность. — Откуда вы получили эти стихи?

— Тише! — шепнула Урсула, обнимая её. — Скажу вам на ушко: я нашла их, дорогая герцогинюшка, рядом с моими чулками... когда вышла из ванны.

— Какой ужас!

— А теперь, милая, чудная, дорогая герцогинюшка, скажите, как вы думаете, кто написал эти стихи и кто положил их возле моих чулок?

Герцогиня не могла произнести ни слова, отчасти от неподдельного ужаса, отчасти потому, что к её полному старческому лицу крепко-накрепко прижалось юное, свежее личико.

— Граф Норфолкский не умеет писать стихов, — задумчиво проговорила Урсула, не сознавая всего неприличия своего поступка. — Лорд Оверклиф не догадался бы, где найти мои чулки....

— Какое тщеславие! Неужели вы думаете, что такие важные джентльмены могут писать стихи такому подростку, как вы? — со вздохом сказала герцогиня; но, вопреки тому, что она говорила, её ласковые глаза с гордостью остановились на изящной фигурке, приютившейся возле неё.

— Разумеется, могут написать, — решила Урсула, — только не такие чудные стихи... Остаются ещё лорд Эверингем, маркиз Таунтон, — продолжала она перебирать придворных кавалеров.

— Его светлость герцог Уэссекский, — лукаво подсказала Элис, не обращая внимания на предостерегающие взгляды герцогини.

— Ах, нет, — вздохнула Урсула, — ведь ему ни разу не позволили меня видеть.

— Урсула! — слабо запротестовала её светлость, но девушка не сдавалась.

— И всё-таки он увидит меня — сегодня, до наступления сумерек, — воскликнула она. — Что вы все так на меня смотрите?

— Ваше поведение, дитя, до крайности неприлично, — сказала герцогиня.

— Не сердитесь, дорогая, — заискивающим тоном начала Урсула. — Смотрите, ваш чепец совсем съехал набок... Вот, теперь всё в порядке, и на ваших полненьких щёчках опять появились милые ямочки... Вы не рассердитесь на меня?

— Смотря по тому, что вы сделали.

— Ш-ш... Это — огромный секрет! Барбара, Элис, подойдите поближе! Королева влюблена в моего будущего мужа.

С герцогиней чуть не сделался обморок.

— Урсула! — прошептала она.

— Это-то не секрет, — невозмутимо продолжала Урсула, — об этом говорит весь город, а при дворе все знают, что королева не позволяет ему видеть меня из боязни, чтобы он не влюбился в меня. А кардинал бесится, так как хочет, чтобы её величество вышла за Филиппа Испанского.

— Дитя... дитя!

— Все эти интриганы могут бороться, сколько им будет угодно, — серьёзно продолжала девушка, — но, если я не выйду за его светлость, мне надо идти в монастырь. Мой покойный отец на смертном одре заставил меня поклясться в этом, когда я была слишком мала и почти не понимала, что делала. «Есть только один истинный джентльмен, которому я могу доверить своё дитя, — сказал он мне, — поклянись, Урсула, что, если он не попросит твоей руки, ты не выйдешь ни за кого другого, а проведёшь всю жизнь в спасительном уединении монастыря. Поклянись, малютка!» Отец был так болен, а я так любила его!.. Я поклялась и...

— Монастырь — самое подходящее место для такого легкомысленного создания, — докончила герцогиня, стараясь говорить как можно суровее.

— Да я вовсе не хочу в монастырь, — уже со слезами воскликнула Урсула. — Я хочу выйти замуж за герцога Уэссекского, красивого, благородного, умного. И я уверена, — кокетливо добавила она, — что он не пустит меня в монастырь, если только увидит меня. — Она теснее прижалась к герцогине, и таинственно шепнула ей на ухо: — И, так как королева по крайней мере ещё полчаса будет молиться, я с одним из пажей послала сказать герцогу Уэссекскому, что герцогиня Линкольн желает видеть его и ожидает его в этой комнате.

— Я? — в невыразимом ужасе воскликнула герцогиня. — Я желаю видеть его?.. Праведное небо! Что подумает его светлость?

Не обращая внимания на этот возглас, Урсула, схватив одну из подруг, принялась кружиться с нею по комнате, что-то весело напевая, пока наконец в изнеможении не остановилась перед герцогиней.