Последний козырь

— Сегодня, — раздался голос диктора, — приблизительно триста тысяч демонстрантов вынуждены были искать убежища от проливного дождя, разразившегося над Вашингтоном. События, грозившие превратиться в серьезную вспышку беспорядков, были приостановлены стихией. Рано утром самолеты, взлетевшие с военной авиабазы Эндрюс, рассеяли над облаками, собравшимися над столицей, кристаллы йодистого серебра. Метеорологическая война, впервые примененная во Вьетнаме, чтобы затруднить передвижение противника, оказалась эффективной и…

— Вы действительно верите, что наша работа здесь повлияет на происходящее там? — Мэри кивнула на телевизор. — Здесь, в Детерике, все кажется таким нереальным. Как будто мы находимся в центре урагана, где всегда так спокойно и тихо. Мне кажется, что, какой бы невероятной ни казалась идея «Последнего козыря», если нам удастся бросить его в этот страшный вихрь, окружающий нас, он будет подхвачен этим вихрем и разнесен на мелкие кусочки вместе с нами.

— Вы так говорите, словно хотите отмены проекта, — сказал Макэлрой.

— Я этого очень хочу, — задумчиво и тихо произнесла она.

— А мне «Последний козырь» напоминает удар в челюсть тонущему человеку. Если этот удар успокоит и позволит спасателю вытащить терпящего бедствие…

Мэри пожала плечами, но ничего не сказала.

— Вы предупредите меня, когда придет время уходить? — спросил Пол.

— Еще не пора.

Пол наклонился к ней и осторожно поцеловал.

— Я все ждала, когда же наконец ты догадаешься сделать это, — прошептала Мэри и, обхватив его за шею, вновь подставила свои губы для поцелуя.

* * *

В семь тридцать вечера десятого августа Нейдельман возвратился в Детерик после трехдневного пребывания в Вашингтоне.

Остановившись на минуту у административного блока, где Нейдельман взял почту, гранки своей новой книги и пачку отчетов о проделанной работе, Барринджер отвез его к жилому блоку. Нейдельман вышел из машины и, оставив Барринджера доставать чемодан, поспешил в квартиру. Достав из «атташе-кейса» отчеты научных групп, Нейдельман принялся за чтение. Первым ему попался отчет Педлара. Взяв со стола шариковую ручку, Нейдельман написал на полях: «Хорошо, но частицы аэрозоля не должны быть очень мелкими. Надо, чтобы они поразили людей как на улице, так и в высоких домах». Поставив штамп «По прочтении сжечь», он подписал отчет и взялся за другой. Наконец очередь дошла и до отчета Макэлроя. Цереброиды, достигшие уже четырех месяцев, развивались нормально, все параметры и коэффициенты выдерживались точно. Поставив штамп и написав: «Отлично», Нейдельман отбросил его в общую пачку.

Следующим шел отчет группы Бенедикта. К первой странице была пришпилена карточка: «Доктор Филип Бенедикт имеет удовольствие пригласить доктора Ричарда Нейдельмана на демонстрацию изобретения, которая будет иметь место в испытательном ангаре в 9:30 11 августа. Форма одежды обычная. С уважением, Бенедикт».

— Вот пижон, — пробормотал Нейдельман.

* * *

Бенедикт подождал, пока присутствующие займут свои места в конце испытательного ангара, напоминавшего крытый стадион. К 9:30 собрались все, за исключением Каванага, дежурившего у цереброидов. Дождавшись тишины, Бенедикт начал размеренным голосом:

— Летательный аппарат, который вы сейчас увидите, представляет собой модель в половину натуральной величины. Экипаж, естественно, тоже модели. Мы стремились создать, и нам кажется, не без успеха, логически организованный, предназначенный для выполнения определенной задачи аппарат, построенный ВОКРУГ цереброидов. Мы придали им вид привычных космических путешественников. Мы решили создать тип, который бы годился для выполнения разведывательной задачи, полностью объединенный с кораблем и действующий как обрабатывающий информацию и принимающий решения организм.

Из глубины ангара появился грузовик-платформа, за рулем которого сидел Вейнер, и, проехав медленно через все помещение, остановился в трех метрах от собравшихся. На платформе находился корабль.

Его центральная часть представляла собой сферу приблизительно полутора метров в диаметре, с поверхностью, состоящей из сотен блестящих треугольников и поэтому сверкавшей словно бриллиант под светом ярких ламп. Три стойки, каждая толщиной в человеческую руку, соединяли экватор сферы с гладким круглым кольцом диаметром в три метра и высотой около метра. Вейнер вылез из кабины и с помощью Дарроу и Конрада снял корабль с платформы.

— Аппарат уже запрограммирован, и мне только остается запустить его, — сказал Бенедикт, подходя к пульту управления.

Он защелкал переключателями на панели, и немедленно модель окуталась небольшим облаком дыма. С негромким гулом, напоминавшим шум небольшой ракеты, корабль поднялся на высоту около трех метров и повис в воздухе. При помощи небольших реактивных двигателей сопло изменило положение и стало под углом к земле. Модель полетела вдоль ангара. Подлетев к стене, она остановилась, развернулась, двинулась в обратном направлении и снова остановилась у стены в нескольких метрах над землей.

— А теперь перейдем к защитным маневрам, — сказал Бенедикт.