Последний крестовый поход (СИ)

Авдеев улыбнулся краешком губы: а он уже было надеялся, что скандалам и склокам пришёл конец, но нет! Похоже Соколовская решила вернуть всё на круги своя, чтобы знать, как себя вести в его присутствии. Ну, раз Мирослава захотела прежней войны, он ей снова подыграет: в конце концов ему это тоже было на руку, может, она забудет то, что увидела в машине утром.

Матвей вышел из-за капота и медленно подошёл к ней.

— Я не понял, что тебе не нравится?

— Я уже сказала! — Мира с вызовом посмотрела на него.

— Да? А если я скажу, что пропустил мимо ушей твою пустую болтовню, что будет?

Обстановка накалялась.

— Что будет? — эхом раздался вопрос Соколовской. — Тебе интересно знать, что будет?

Она начала выходить из себя.

— Да, хочу знать, что будет, — спокойно произнёс Матвей.

— Я… я скажу всё, что о тебе думаю!

— Отлично! — воскликнул он. — Давай продолжим начатый нами разговор в коридоре. Что ты там говорила?

Авдеев драматично поднёс указательный палец к виску.

— Ах, да! Что я невоспитанный…

— Надо же! — перебила его Мира. — Помнишь! Да, именно это я и говорила: невоспитанный двоечник!

— Сдвинутая отличница! Только и можешь, что языком трепать!

— Эй-эй, ребята! — подошёл к ним Костя. — Успокойтесь!

Шевцов знал, что между Матвеем и Мирой всегда были разногласия, но он даже и подумать не мог, что они способны просто так поднять крик и оскорблять друг друга без видимых причин. Особенно он не ожидал такого от Мирославы, которая всегда отличалась уравновешенностью и спокойствием…

— Одеваешься, как бродяга! — кричала Соколовская.

Матвей понял, что былое игривое настроение стало улетучиваться, а вместо него он начал злиться и выходить из себя, потому что девушка затронула больную тему: критику его привычек, которые он менять не собирался, по крайней мере пока они защищали его и создавали ему определённый имидж перед окружающими.

— Извини, но я на тебе бального платья не вижу, — развёл руки в стороны парень, смерив её оценивающим взглядом. — Поэтому тоже не счёл нужным брать с собой смокинг. И знаешь ещё что: пусть я и одеваюсь как бродяга, зато не строю из себя того, чего не представляю, и кого-то, типа Я-Мистер-Всезнайка-И-Вы-Все-Меня-Недостойны!

— Да что ты говоришь!!! А что же я тогда из себя представляю?

— Матвей! Матюх, остынь! Хватит! — пытался успокоить друга Костя.

— Вот именно, что ничего не представляешь! — Авдеев подошёл ближе к девушке. — Ни-че-го!

— Да что ты знаешь обо мне? Что ты вообще можешь знать! Ни-че-го! — повторила Соколовская его слова.

— Довольно!!! — крикнул Костя. — Успокоились! Оба!!!

Наступила тишина, нарушаемая лишь пением птиц. И Матвей, и Мира смерили Шевцова взглядами.

— Так! — спокойно продолжил он. — Слушаем меня! Сейчас чиним машину и едем к коттеджу Кристины. Ещё один подобный скандал и мы все вернёмся домой!

Костя посмотрел сначала на Матвея, а потом на Мирославу.

— Это ясно?

— Вполне! — ответила Соколовская и, резко развернувшись, пошла к своим подругам, которые с широко раскрытыми глазами наблюдали за всем происходящим.

Через несколько минут, успокоившись, Авдеев и Мосин нашли причину поломки, и вскоре ребята снова двинулись в путь. На этот раз рядом с Матвеем сел Костя, во избежание ещё одной подобной ссоры.

Всю оставшуюся дорогу они ехали молча. Каждый думал о своём. Мира сидела у окошка и смотрела на мелькающие за ним деревья. Она не могла поверить в то, что устроила скандал, свидетелем которого стали её друзья. И с кем? С Авдеевым, которого она ненавидела и всегда старалась избегать! С которым зарекалась больше никогда не общаться и который сегодня спас её от нападения у супермаркета.

Соколовская дрогнула, вспомнив, что для неё сделал Матвей, и как себя вёл после этого. Ненавидела… Правда, теперь она уже не знала, можно ли было назвать ненавистью то чувство, которое она испытывала к нему. После того, что случилось утром и что она увидела в его глазах, когда он смотрел на неё, она теперь ни в чём не была уверена. Даже в себе, и это её раздражало больше всего… Именно эта неуверенность заставляла её злиться и устраивать ссоры на ровном месте.

«Да что этот Матвей возомнил о себе?» — пыталась она свалить всю вину на него. — «Кто он такой, чтобы так разговаривать со мной?»

Она искоса посмотрела на парня, который сосредоточенно следил за дорогой. Его лицо было серьёзным, а взгляд целеустремлённо был направлен вперёд. Наверняка его, также как и её, переполняли чувства и мысли. За всё время их ссоры он ни разу не повысил на неё голос, а, скорее, наоборот, был спокоен и уравновешен. Он просто отвечал на обидные реплики, оборонялся, но не позволял себе оскорблять её в ответ. Почему? Ведь он был отъявленный хулиган! Столько историй про его дерзкие шуточки в адрес собеседников, а тут ни одного обидного слова….

— Наконец-то! — радостно воскликнула Соня.

Её слова заставили Мирославу оторваться от своих размышлений. Остановив машину около гаража, Матвей заглушил двигатель, и все вышли на свежий воздух.