Последний крестовый поход

Марк Эфесский скончался на пятьдесят третьем году своей жизни. Похороны были скромными, однако число желающих проститься с ним было настолько велико, что очень скоро народ заполонил все окрестные улицы, желая увидеть траурную процессию. Гроб с телом митрополита поместили в специально подготовленную нишу в Манганской обители. На этой церемонии присутствовал сам император и его брат Димитрий, которого лишь недавно выпустили из заключения. Братья стояли подле друг друга и, казалось, на время забыли о вражде. Рядом с Иоанном толпились представители знати, среди которых я заметил Луку Нотараса вместе с его семьей. Ближе всего к гробу Марка находился его первый ученик и последователь Георгий Куртесий. Ходили слухи, что он ни разу не сомкнул глаз с тех самых пор, как митрополит слег в постель. День и ночь Георгий нес свой караул у ложа умирающего, а когда после двух недель жуткой агонии Марка не стало, он заперся в монашеской келье и провел в ней целый день, молясь о душе своего духовного наставника. Правдивость этой истории подтверждало истощенное и измученное лицо Куртесия с глубоко запавшими глазами и провалами на щеках. Внешне он и сам походил на покойника, вот только глаза его теперь горели каким-то новым фанатичным блеском, который я раньше никогда не замечал. Тогда я еще не знал, какие ужасные перемены происходят в измученной душе этого человека…

* * *

Через несколько дней я стал собираться в дорогу. Нужно было спешить, так как обстановка в Южной Греции, где сейчас воевал Константин, резко обострилась. В ответ на просьбу своих вассалов османский бейлербей Румелии стал спешно собирать войска для борьбы с непокорным деспотом Мореи. Узнав об этом, некоторые латинские князья, присягнувшие Константину, взяли свои клятвы обратно и вновь встали на сторону султана.

Мне не терпелось все увидеть своими глазами, но судьба распорядилась иначе, Иоанн вновь потребовал меня к себе.

– У меня есть для тебя срочное дело, – напрямик сказал император. – Я подготовил несколько писем, их нужно незамедлительно доставить к османскому двору.

Заметив удивление, застывшее на моем лице, Иоанн пояснил:

– Я знаю, что ты хотел бы отправиться в Морею, однако это задание невозможно поручить никому другому.

– Могу я узнать…

Последнюю фразу мне договорить не удалось – дверь за моей спиной отворилась, и в комнату зашел смуглый, худощавый человек в красном с золотыми узорами чекмене64 и изукрашенном алмазными нитями тюрбане. Я сразу узнал в нем принца Орхана.

Он уже много лет был почетным пленником в Константинополе. Его дед когда-то правил Османской империей, но был убит своим братом, и в результате все его потомки были вынуждены искать защиты у ромеев. Отец Орхана погиб от османского клинка, защищая вместе с греками город Фессалоники. Тогда его сын нашел укрытие за стенами Константинополя.

По сути, Орхан оставался единственным родственником Мурада и его сына Мехмеда. Как прямой потомок Османа, он мог претендовать на турецкий престол. Чтобы избежать соперничества за власть, султан оплачивал содержание Орхана в Константинополе из казны своего государства, лишь бы претендент не покидал стен этого города. Впрочем, принц и не спешил этого делать, Константинополь давно стал для него родным домом.

Орхан поприветствовал меня, а затем поклонился императору.

– Вы меня звали, государь?

Иоанн доброжелательно склонил голову в знак приветствия.

– Я рад, что вы нашли для меня время, принц. Теперь, когда все в сборе, я должен увериться, что все сказанное здесь не покинет стен этой комнаты.

Мы клятвенно заверили в этом императора, и тогда он продолжил:

– Сегодня поистине славный день, возможно, один из лучших в моей жизни! Чтобы он наступил, я трудился годами и, видит бог, претерпел многие унижения.

Иоанн взял одно из писем, лежащих на столе.

– Как я узнал, султан Мурад покинул Эдирне и отправился на войну с Караманом. На троне вместо него сидит его сын, слишком юный, чтобы представлять для нас угрозу. Вся власть находится в руках великого визиря – Халиля-паши, который всегда был настроен к нам миролюбиво. Я полагаю, надо использовать этот шанс с максимальной выгодой. Ты, Георгий, отправишься в Адрианополь в качестве моего посланника и будешь сообщать мне обо всем, что увидишь или услышишь при османском дворе. Вот эти письма ты передашь Халилю лично в руки.

– Как прикажете, – сказал я.

– Что касается вас, – император перевел взгляд на Орхана. – Думаю, что пришло время наладить контакты с вашими друзьями в Румелии.

Слова императора явно не понравились Орхану.

– Вы хотите, чтобы я поднял мятеж против султана? – нахмурился он. – Я не могу пойти на такое, даже с учетом того, что Мурад повинен в смерти моего отца!