Последний кровник

Перед событиями в Чечне Владимир заезжал к родителям. Поселок небольшой, около ста пятидесяти дворов, выстроенных в два ряда по бокам трех прудов, соединяющих жителей тремя плотинами. В прудах мальчишки ловят карасей, плотву и карпов. У каждого дома (немало в поселке еще и «избушек на курьих ножках» – неказистых хатенок) яблоневые, грушевые, вишневые и сливовые сады. А некоторые жители умудряются, несмотря на суровую зиму, выращивать и абрикосы, виноград. Дом родителей достался им по наследству от умершего деда, который прожил в нем один около десятка лет, и Владимир помнил, как с детства помогал отцу ремонтировать то крышу, то окна, то сени.

Дом здорово обветшал и нуждался в капитальном ремонте; отец, Василий Яковлевич, в силу своих возможностей подправлял кое-что, даже сад обновил новыми яблонями.

Знакомый сосед – приятель отца, бывший председатель колхоза – Петр Афанасьевич с умилением рассказывал, какие роскошные сады цвели здесь до войны. Их разделили между колхозниками по два рядка (по два десятка фруктовых деревьев), и люди ухаживали за ними, собирали осенью богатый урожай. Но во время войны сады вырубили, пожгли – топить зимой было нечем. До войны и колхоз был богатый, и колхозники не голодали. После войны хозяйство восстанавливали с трудом: мешали всякие постановления правительства. Даже сады, воссозданные потом и кровью, пришлось снова вырубать – непосильные налоги вынудили. Лишь с приходом Хрущева жизнь в колхозах начала восстанавливаться. Оказалось, ненадолго…

Старик Афанасьевич рассказывал с большой грустью, и Владимир понимал его: честный человек, заботившийся о благе народа, столько вложил в колхоз труда и здоровья, остался одиноким и несчастным: пенсии на хлеб не хватает. Была одна дочь – и та ушла из жизни раньше его. Хорошо, соседи помогают, те, с кем создавал колхоз, – старики моложе его и крепче здоровьем.

Да, раздумывал Владимир, плохо без наследников, потому пора и ему подумать о семье…

Осень в этом году выдалась погожей, и Владимир либо рыбачил на озере, либо бродил по лесу, собирая грибы. Он окончательно успокоился, родители были в безопасности: в селе каждый новый человек на виду, да и чеченским боевикам снова настало время не для личных счетов – вторгшись в Дагестан, они еще больше увязли в войне с федеральными войсками…

Кадарская зона

Вернувшихся из отпуска летчиков эскадрильи Владимира Крутогорова ждали новые суровые испытания. Восстановив утраченные за отпуск навыки, они получили первые боевые задания…

Еще не закончились боевые действия в Дагестане, как ваххабиты из сел Карамахи и Чабанмахи, провозгласившие «независимую исламскую республику», под предводительством лидера Надира Хачилаева, с большим отрядом захватили Махачкалу. Переговоры с представителями новоявленной «независимой республики» результатов не дали, а попытки подтвердить свою миролюбивую политику гуманитарной помощью и вовсе обернулись негативной стороной: ваххабиты расценили это как слабость Москвы.

«Независимая исламская республика» почувствовала вседозволенность, и преступность здесь достигла небывалых размеров: террор, торговля оружием и людьми, производство и транзит наркотиков. Кадарская зона, по разведданным авиации, стала перевалочной базой.

Утром 8 октября Крутогоров получил приказ прикрывать колонну спецназа, выдвигающуюся на северную окраину Карамахи.

Погода, как назло, стояла нелетная: низкая облачность с моросью, ухудшавшей временами видимость до сотни метров. А в эскадрилье было немало летчиков, еще не овладевших полностью полетами в сложных метеоусловиях. Командиры наземных федеральных войск на совещаниях возмущались:

– Почему авиация бездействует? Мы несем большие потери, а они на аэродроме отсиживаются…

И Владимир принимает решение лететь самому.

Штурман Романов лишь покрутил головой и невесело усмехнулся:

– Они там, наверху, не понимают, что в такую погоду даже птицы не летают?

– Боевая обстановка сложная, – пояснил Владимир. – Спецназ выдвигается к Карамахи для поддержки отряда внутренних войск, начавших атаку.

Александр лишь вздохнул.

Летчик-штурман он опытный, отлично ориентируется в небе, снайперски стреляет из пушек, в совершенстве владеет ракетно-лазерным оружием, успевает следить за воздушной обстановкой и метко поражать из стрелкового оружия боевиков.

Вылетели в десятом часу, когда колонна стала приближаться к ущелью невдалеке от Карамахи. Нашли колонну российского спецназа, несмотря на отвратительную видимость, быстро.

Владимир пролетел над колонной несколько вперед, осмотрел дорогу. Справа и слева тянулись невысокие гряды каменистых пород, а у их подножия прилепились разрушенные домишки – отличные укрытия для засад бандитов.

– Смотри в оба, – приказал Романову и сделал круг над селением. Пока ничего подозрительного не заметили. Но интуитивно чувствовал – такого удобного момента боевики не упустят: что им сообщили о движении колонны, он был уверен на сто процентов. А вот прикрытие авиацией не ждут – погода не для полетов…