Последний лейтмотив

Поднявшись лифтом на самый верх, Роман был шокирован. Он часто поднимался сюда. Париж отсюда завораживал в хорошем смысле этого слова. Сейчас же, далеко не в нём. Недалеко от башни была видна колонна демонстрантов, к которым двигалась моторизированная пехота. Весь город был в дыму. То тут, то там жгли и уничтожали полотна, романы, скульптуры. Это делали, как специальные «Отделы для Уничтожения Культурных Ценностей», так и простые, одурманенные пропагандой, люди. Уже весьма долгий срок обычным работягам вдалбливали идеи непотребства культуры и её ненужность, даже вред. Сейчас у людей развязались руки. Единое мировое правительство официально отменило законы о защите культурных ценностей, после чего объявила множество музеев, театров и просто предметов искусства вне закона, вследствие чего начался настоящий хаос. Жглись целые библиотеки, которые и так закрывались из-за давления властей. Лувр пылал огнём.

И это было не только во Франции. Вандалы, или как их теперь называли, «активные граждане», вторглись в Третьяковку, Айя-Софию, Эрмитаж… Бились экспонаты, громились стенды, жглись картины… Вот, группа подростков рвёт на куске «Джоконду», а вот, шахтёры сдирают краску с «Девятого вала»… Умирает многовековая культура, которую никто, видимо, и не хотел сохранить…

Глава 12

Прошло уже десять лет с того момента, как технократы установили свою всемирную диктатуру. Было принято множество законов и правовых актов, лишавших этих самых прав. Любые произведения искусства находились вне закона. За их хранение следовала тюрьма, а за изготовление – смертная казнь. В школах, на уроках литературы, дети, вместо классиков, жанров и стилей её, изучали искусство того, как правильно писать и излагать свои мысли. Разумеется, на самом деле изучалось то, как минимально украшать свою речь. Из школьной программы исключили культуру, музыку, а в историю внесли множество ужасных корректировок. За любые упоминания об известных ранее художниках, скульпторах и поэтах следовала кара со стороны специальных отрядов. И люди поначалу были против, но после расстрелов с миллионными жертвами смирились с новым порядком вещей. В СМИ и интернете была введена жесточайшая цензура в области культуры, за несоблюдение которой можно было либо сесть в рабочие лагеря, либо просто исчезнуть. Фотографии, на которых были пейзажи, виды и другие живописные элементы этого мира, уничтожались, а подобные кадры просто запрещалось осуществлять. Множество деятелей искусства отреклись от своей деятельности, а остальные были убраны, как «угроза техническому обществу». Начало подрастать поколение «технического общества», которое брало за основу жизни то, что их цель – служить во имя прогресса. Взрослые не имели права их в этом разубеждать, так как это влекло за собой устранение за создание угрозы «техническому обществу». Серьёзные изменения затронули и музыку. Уничтожалась как классическая, так и иная музыка, песни. Оперы, театры, музеи… Всё кануло в лету. Многое поменялось, слишком многое…

Роману уже было небезопасно покидать бункер и он, сидя в нём, развлекал себя чтением книг, просмотром бесчисленных картин и прослушиванием классической музыки. Иногда он забавлял себя просмотром записей старых пьес, балетов, опер…

Однако это десятилетие не могло ни сказаться на нём. И вот, одним днём, заранее подготовившись и тщательно распланировав этот путь, Роман выбрался на поверхность. Его целью был старый знакомый – Кристофер Люк.

Покинув бункер и очутившись в лесу, Роман ахнул: десять лет он не видел света, не ощущал порывов ветра и запаха свежей листвы. Это было невероятно. Роман шёл по зелёной травке и улыбался так искренне, как ни разу до этого. Он был счастлив видеть всё это: деревья, солнце, цветы, целый мир!

На горизонте появился так любимый им Париж.

Благодаря технологиям отслеживания, Роман быстро узнал местоположение Люка и встретил его на улицах Парижа. Сам город не сильно преобразился. Даже наоборот. Были заменены фонари, да тротуары… Но не это волновало Романа. Идя по улицам города, он не мог найти тех изумительных узорных стен, являвшимися чудом архитектуры, памятников и статуй… Ничего…

– Здравствуй, Люк, – улыбнулся Роман, но тут же помрачнел, завидев лицо старого знакомого.

Кристофер был одет в чёрный плащ, ботинки и шляпу, но лицо… Да, прошло десять лет, сам Роман изменился в лице с ушедшей молодостью, но Люк… Его глаза были какие-то мёртвые, безжизненные, на его носу исчезла горбинка, а взгляд стал каким-то холодным и жёстким. В нём более не ощущалось той натуры, что поражала Романа десять лет назад.

– Здравствуйте, господин Бальдуин, – хрипло поприветствовал его Люк.

Роман был рад, что Кристофер узнал его.

– Я так рад встретить Вас, – начал Роман.

– Давно же Вас не было, – проговорил Люк.

– Кристофер…

– Можно просто Кристоф.

– Хорошо, – будто получив удар ножом, ответил Роман.

– А чем Вы занимаетесь сейчас? – поинтересовался Кристоф.