Последний леший

Побратимы переглянулись. А потом некоторое время молчали. Первым высказался Рахта.

— Да ты везунчик, каких мало! — сказал он весело и почти с завистью, — Схлестнуться с богом, да еще и пристыдить его… Нехорошо мол, нечестно! А теперь — будешь жить спокойно…

— Да, Перун Слова не нарушит, — согласился Сухмат, — видно есть такой божественный закон?

— Что дуракам — счастье? — догадался Нойдак.

— Это уж точно!

— Теперь мы знаем, по каким законам боги живут!

Богатыри явно развеселились. До них дошло, какой опасности они только что миновали…

— Хорошо быть дураком! — смеялся Сухмат, — Стукни меня, братишка, по головушке кулачком, да посильнее, может и я поглупею… То-то счастливым буду!

— Дай Нойдак стукнет! — предложил Нойдак.

— Ну, если ты вдаришь, то Сухматьюшка вряд ли поглупеет, — веселился Рахта, — даже если сто Нойдаков одновременно ударят…

— Ты теперь будешь нам счастье приносить, — заявил Сухмат.

— Это как? — заинтересовался Нойдак.

— Да просто — пока ты с нами, везти нам будет, оно — точно!

— Вот какой Нойдак важный! — загордился северянин.

— Это точно! — согласился Рахта, — тебя в ином народе только кормили бы да поили, лишь бы ты счастье приносил…

— Слышал я о таком обычае у варягов, — сказал Сухмат.

— То не только у варягов, — поправил Рахта, — у других народов тоже. Вот, скажем, жил тыщу лет назад один воин великий, и так ему везло, что все аж бояться так его стали…

— Что стал он жить без охраны среди врагов своих, а их было у него великое множество, ибо злодеем он был отъявленным, и никто на него руку поднять до самой старости не посмел! — закончил Сухмат.

— А под старость все-таки посмели? — заинтересовался Нойдак.

— Нет, и на старости лет никто не посмел, так его черви заживо и съели, везунчика…

— Ой, Нойдак не хочет, чтобы его черви съели… заживо! — забеспокоился северянин.

— Ну, тебе это не грозит, такую честь еще заслужить надоть…

Далее пошли воспоминания о том, что и когда кто слышал по данному вопросу. Фразу о том, что «любимцы богов умирают молодыми» первым вытащил из своей памяти Рахта, беседа чуть переменила направление, замелькали имена Лександра и Святослава, потом еще и еще…

* * *

И все-таки размышления о высших существах продолжали тревожить Нойдака. Правда, как оказалось, эти самые размышления преследовали лишь одну, конкретную задачу. И вот, на ближайшем привале, Нойдак вновь начал терзать своих друзей вопросами.

— Вот у вас, князей да богатырей, бог — покровитель Перун? Так?

— Перун. — отозвался Сухмат.

— А у тех, кто коров да овец разводит, да торгует — Велес? — продолжал допытываться Нойдак.

— Ну, да…

— А девушки любви у Лады выспрашивают?

— Ага! — улыбнулся Сухматий.

— А кузнецы да иные мастера — Сварожичу?

— Ну, правильно, — отозвался на этот раз Рахта, — надоел уже. И Роду старики молятся да ведуны, а Симаргла колдуны уваживают. Все, теперь все?

— Вот видишь, у всех есть боги, а кто у Нойдака бог?

— А ты кто? Ведун — не ведун, воин — не воин… — Рахта был в этот вечер зол, — Дурак ты, Нойдак, вот кто ты!

— Если Нойдак дурак, то кто его бог? — задал уж совершенно глупый вопрос северянин.

— Да кому из богов дураки нужны? — вконец развеселился Сухмат, который, в противоположность побратиму, теперь уже забавлялся этим разговором.

— А разве у дураков нет бога? — удивился Нойдак, — У всех есть, а у меня — нет?

— Вот уж о ком никогда слыхом не слыхивал, так это о Боге Дураков! — попытался закончить разговор Рахта.

— И нигде, ни в каких землях, нет для меня бога?

— Слыхал я о земле Хинд, — продолжал веселиться Сухматий, — так там богов так много, как у нас — сорок да ворон. Но и там, думаю, Бога для дураков не придумали…

Разговор закончился, и Нойдак, так и оставшийся без личного бога, расстроился вконец. В самом деле обидно — у всех есть, а у тебя — нет!

* * *

— Что это ты такое …? — спросил Рахта, наблюдая за действиями старой бабки.

Рахта мог и сам напечь хлеба али пирогов, прекрасно знал, как готовить тесто, на чем замешивать, сколько чего класть — крутое ли нужно было тесто для печения, иль жидкое — для блинов. Но то, что смешивала эта бабка, было непривычно. Как так — муку и патоку? Что же это получится такое? Может, старуха на старости лет совсем из ума выжила…

— Тише ты, а то заругают меня, что при чужаке пряничное тесто замешиваю, — ругнулась было старая женщина и тут же схватила сама себя руками за рот, поняв, что проговорилась.

— Так вот он, секрет пряников печатных! — воскликнул Рахта. Все любили пряники, но тайна их изготовления зорко охранялась в этих краях. Повезти в Киев на продажу — сколько угодно, пусть едят… Но секрет — наш, никому не скажем!

— Ой, дитятко, если кто узнает, что секрет тебе заветный глупая я, выболтала, ой, убьют меня смертью лютой! — заголосила бабка.

— Ладно, — вздохнул богатырь, — никому не скажу, так и быть…

— Не скажешь?

— Родом клянусь!

— Ой, спасибо тебе, добрый молодец, не погубил бабку старую, глупую…