Последний меч Империи

— Ясно. Ядро находится под панцирем, в туше. Максимально защищено, добраться до него сложно, особенно со спины. Существуют разные способы, но нам сейчас доступен лишь один, вспороть брюхо, вырезать дыру до середины туловища и таким образом добраться до этого зачатка ядра. Я покажу.

Я подошел к бивню. Упал он неудачно, как раз на брюхо, и до сих пор дергался в конвульсиях. Жив он как раз из-за ядра, вся генерируемая им энергия шла как раз на усиление тела. На силу, на броню, на скорость и реакцию.

Но я знал как заставить эту тварь перевернуться. У бивней тоже есть нервные окончания, хоть они и под броней.

Я зашел с левой стороны, отрубил оставшиеся две лапы, затем обошел с другого бока, примерился мечом, замахнулся и ткнул в основание лапы, прямо за броней. В бою это место очень тяжело выцелить, но сейчас враг практически неподвижен.

От моего удара бивень рефлексивно дернулся в сторону, но так как у него не было на той стороне лап, то он просто перевернулся на левый бок. и открыл мне доступ к брюху.

Примерно в двадцати сантиметрах от головы я со всей силу ударил мечом, пробивая толстый хитин. Вытащил меч и ударил еще раз рядом. Словно швейной иглой я наметил круг и в итоге прорезал дыру, из которой хлынула желтая жижа.

Лучше всего для этого дела конечно подходит топор, но я справлюсь и так. Жук уже затих, зачаток ядра конечно способно поддерживать жизнь, но не такие обширные повреждения.

Короткими ударами я прорубил и вырезал куски мяса из груди бивня, затем не боясь испачкаться в жиже заменяющей ему кровь, засунул руку внутрь нащупал ядро. Вернее ядрышко, размером всего с мизинец, но оно было. Выдернул его и повернулся к выстроившимся офицерам. Не хватало как раз тех трех, но я видел, что они все вместе идут обратно откуда то со стороны крепости.

— Вот это зачаток ядра. В нем уже есть немалое количество энергии. И прежде чем мы продолжим, я должен знать. Готовы ли вы вместе со мной убивать этих тварей, готовы ли вы учится этому? Стоять до конца и быть готовым умереть, но выполнить задачу и мой приказ! Каждый кто сейчас решит остаться, получит знания которые позволят нам убивать этих тварей не единицами, а сотнями. Но я не прощу предательства, трусости, подлости. Тех троих, что сбежали, я никогда не приму обратно. Никогда они не будут в моей команде, но и каждый из вас сейчас должен сделать выбор. Остаться и пойти по пут воина или же вернуться в обычную армию и продолжить охранять стены, каждый раз ожидая нападения жуков. На размышления у вас сейчас будет время. Стойте здесь и думайте.

Закончив говорить я положил зерно в карман на поясе и направился к троице трусов.

— Господин комендант! Я уже рванул за подмогой, как вы это сделали⁈ — фальшиво начал один из них.

— Вы арестованы за дезертирство и невыполнение приказа. Сдать оружие. — Сухо сказал я.

— Но господин комендант…

Я не стал усиливать голос, да и энергии осталось совсем крохи. Я достал из кобуры пистолет и направил его на говорившего.

— Я сказал сдать оружие.

— Да я же…

Но я не дал ему договорить, прервал его выстрелом в колено, он тут же рухнул на землю и завизжал как недорезанная свинья. Всего лишь пуля в ноге, для биомода не такая уж огромная проблема, вполне мог бы даже сражаться.

— Трусы, бросившие своих братьев, трусы которые даже не предприняли попытки дать бой этой твари. На землю, все!

Оставшиеся двое предателей тут же присели, а затем и легли, практически синхронно бросив на землю оружие.

Даже сейчас они не попытались сопротивляться. Хотя их трое, могли бы хотя бы попробовать. Но нет. Такова природа труса.

— Ползком к машинам! — Приказал я.

Проконтролировал, чтобы они добрались до машин я позвал из водителя и попросил у него веревку. Солдат восхищенно уставившись на меня полминуты не понимал, что я от него хочу, но затем встрепенулся и принес тонкий стальной трос и сам стянул им руки дезертиров. Кажется того мужика с медалями он связывал с особым удовольствием и максимально плотно. Видимо, было за что не любить данного офицера. Вернее бывшего офицера. Завтра они отправятся к отцу с максимально подробным рапортом их проступка. А там он сам пусть решает, что именно с ними делать. Мне было важно показать своим людям, что я не приемлю подобное.

— Итак, господа офицеры, вы приняли решение? — я вернулся к дохлому бивню и кучке офицеров.

— Господин комендант. Я скажу за всех, — заговорил майор Решетов, — мы все готовы и хотим служить под вашим началом, мы все хотим убивать этих тварей. Мы устали сидеть на стенах и лишь отбиваться. Каждый раз терять людей как среди подчиненых так и среди тех кого мы должны защищать, гражданских, а вы показали на деле, что знаете и умеет их убивать даже в одиночку. Мы хотим также.

— Тогда добро пожаловать в команду. Меня отныне называть командиром, безоговорочно выполнять приказы, проявлять инициативу. Запрещено сдаваться, бежать, бросаться в бой бездумно, отправлять людей биться одних. Запрещено распространять то, чему я вас буду учить. Все ясно?

— Так точно, командир! — хором прокричали офицеры.