Последний министр

— У нас разрабатываются, да, — закивал Хабалов. — Говорю, подтверждаю. Если забастовка будет, если уличные демонстрации случатся или не дай бог в бунт перерастёт. На все случаи готовимся.

— Разрабатываем, это мало сказать, Сергей Семёнович, — довольно хмыкнул Балк. — Я же вам, Александр Дмитриевич, опять же в своих записках докладывал, что мы держим руку на пульсе революционных настроений. И через пару дней положу вам на стол подробнейший и полноценный план, над которым мы ежедневно работаем не покладая рук. Все под контролем!

Балк смял лист с каракулями Протопопова и бросил в пепельницу на столешнице.

— К пятнадцатому числу край я представлю вам готовый план охраны столицы с размещением войсковых и полицейских частей. В нем Петроград будет поделён на участки, согласно числу запасных батальонов гвардии. Остаётся согласовать некоторые нюансы с Чебыкиным и все будет готово для исполнения.

Протопопов посмотрел на брошенный в пепельницу лист.

— Мне бы ваше спокойствие, господин градоначальник.

— Ну так работаем, о волнениях мы прекрасно осведомлены, — улыбнулся Балк, лицо его посветлело.

Видимо идя к Хабалову, градоначальник полагал, что случилось гораздо более серьезное ЧП, а уперлось все обсуждение возможных волнений и беспорядков, в этом вопросе Балк чувствовал себя как рыба в воде.

— Дело куда серьёзней, чем можно предположить, — заметил Хабалов.

И генерал-лейтенант тут же рассказал градоначальнику, что в списках мобилизационных могут оказаться пекари и повара, которых там быть не должно по определению.

— Проверим… быть такого не может быть! — изумился Балк. — Это ведь какая беда бы приключилась, если не доглядели бы. Мне неудобно перед вами Александр Дмитриевич, что вам вмешиваться пришлось. Итак люди в городе как на иголках сидят, талдычат о надвигающемся кризисе и о введении продовольственных карточек. И никому ведь не докажешь, что хлеба у нас достаточно и для этого приняты всевозможные и всеохватывающие меры.

— Я бы не был столь уверен, — не согласился Протопопов.

— Чего нет, работа колоссальная проведена?

— Если не вы, господин Хабалов и не вы, господин Балк, велели призвать для отправки на фронт поваров и булочников, то тогда кто-то это в обход вас сделал?

— Ну… да, — нехотя согласился градоначальник. — Нехорошо получается.

— А теперь задайтесь вопросом, кому это выгодно Петроград без хлеба оставить и главное для чего?

Хабалов и Балк переглянулись выразительно, но сказать ничего не сказали.

— Одно я могу сказать точно — не с той стороны мы за решение проблемы берёмся. Думать надо не о том, как горожан успокоить, а о том, как им повод к волнению не давать, — заявил Протопопов. — Тогда будет спокойствие.

— Так они если поводу не будет, то найдут, вы же знаете сам Александр Дмитриевич. Знаете как это работает и за чей счёт праздник. Сотня другая начинает людей кочегарить, а остальные присоединяются.

— Знаю, — согласился министр, только тех, кто готов бастовать без повода — сотни, а с поводом тысячи и десятки тысяч. Вот именно повода мы и не должны им дать. Ну а тех, кто без повода начнёт бастовать, — Протопопов провёл большом пальцем поперёк шеи. — Жалеть таких не станем. Остальные, повторю, без повода не пойдут ни на какую забастовку.

— И как вы видите возможным такие поводы убрать? — поинтересовался Хабалов.

— Зима у нас выдалась тяжелая, проблемы хлеба не решить до конца, как не старайся. Любая непогода, любой снегопад и начинаются сложности с поставками. Но нам обязательно нужен некий неприкосновенный запас. И получить мы его можем при решение двух вопиющих проблем. Номер один — это спекулянты, которые торгуют нашим хлебом втридорога с той же Финляндией. И номер два — мы должны изменить ситуацию с нашей полной беспомощностью в контроле за снабжением столицы. Контроль снабжения должен быть передан в руки министерства внутренних дел из лап общественных организаций.

Балк при этих словах аж закашлялся, настолько мало общего пожелания Протопопова имели с реальностью

— Саш, ты пытался ведь, не вышло ничего, — растерявшись, Балк даже на «ты» перешёл несмотря на присутствие Хабалова.

— Значит надо повторить, только на этот раз не пытаться, а сделать.

Протопопов вытащил из внутреннего кармана пиджака еще один документ, который готовил к встрече. Несколько десятков скреплённых между собой листков. Доклад агентуры Глобачева, внедрённой на производственные предприятия по министерской указке. Внутри — комментарии самого Протопопова, сделанные на полях карандашом.

— Изучите. И мы встретимся с вами снова, господа, я хочу слышать ваши впечатления и предложения. А на сим вынужден откланяться — дела.