Последний Мост (СИ)

Броспего бросил на Лис недоверчивый взгляд, но всё же кивнул. Богатыми купцами редко становились дураки, поэтому Варион был уверен, что Касилиам разделял его подозрения. Едва ли садовник интересовался рунами, которые потом оказались на ожерелье Лейны, из праздного любопытства.

В хибаре было совсем темно. Химера оставил дверь открытой, чтобы хоть что-то видеть, и принялся осматривать убранство вместе с Ладаимом. Броспего настороженно замер у входа, сложив руки на груди, и буравил спины Лис тяжёлым взглядом.

Весь первый этаж представлял собой обычный сарай с садовой утварью во всех углах и подобием крошечной кухни у дальней стены. Химера неспешно осмотрел сваленные вокруг комнаты грабли, лопаты, мотыги и тележки, поднял прогоревший насквозь котелок. Ничего подозрительного, лишь волна неприятных запахов.

– Не стыдно вешать золото на стены Подворья, когда садовники живут вот в таком? – обратился Варион к ожидавшему за спиной Броспего.

– Я за Бассель объясняться не собираюсь, – хмуро ответил купец. – И уж точно не перед тобой.

– Правильно. Главное, что у тебя ложе помягче.

– Давай проверим наверху, – вмешался Ладаим с раздражённым видом. – Тут пусто.

Лестница на второй этаж доверия не внушала, но всё же выдержала двух Лисов. Убранство здесь было немногим богаче наёмничьих бараков: узкий шкаф с отломанной дверцей, ворох одежды в углу да грязное льняное покрывало на простецкой кровати.

И запах. Всё тот же настойчивый кислый запах, что так напоминал протухшую похлёбку, по-прежнему заполнял хижину садовника.

– Зачем ты пытаешься поцапаться с человеком, который может нас обоих похоронить? – не выдержал Ладаим, осматривая платяной шкаф.

– Ничего он не сделает, – фыркнул Химера. Его взгляд скользил по тёмным от сырости стенам. – Мы ему ещё нужны.

– Проверять я это не хочу, – Крысолов уселся на кровать. – Эй, смотри-ка!

Варион прекратил разглядывать узоры плесени на старых досках и посмотрел, что так привлекло его товарища. Ладаим навис над крошечным прикроватным столиком, на краю которого покоилась прогоревшая почти до конца лучина.

– Её бы заменить на свежую, – подметил Химера. – Уже столик закоптился.

– Вот именно, – Ладаим кивнул. – Как будто кто-то торопился уйти посреди ночи и забыл её затушить. Чудо, что ничего не сгорело.

Варион поднял голову и указал на отсыревшие перекрытия потолка. Дожди то и дело бросали вызов гниющим доскам, и пока крыша проигрывала в этой борьбе с природой.

– Скорее, чудесная осень в Басселе, – произнёс Химера. – И опять я был прав. Чем-то здесь воняет, и я не про запах.

– И всё же воняет, – согласился Крысолов. – Так знакомо… Похоже на Осилово масло.

– Впервые слышу.

– Редкая вещь, потому как бесполезная. Уксус, перец, какие-то травы. Оно ничего не делает само по себе, но воняет на всю округу. У нас в Идалле им поливали площадь после казней, а то из людей всякое выходит в этот момент.

Химера поморщился. По долгу службы он сталкивался со всеми сторонами смерти.

– Помолодевший садовник, чудом не сгоревший дом и масло для маскировки запахов, – заключил Варион. – Поставишь свой серебряник на то, что старикан ещё жив?

Ладаим лишь покачал головой и предложил поискать тело. Много времени для этого не потребовалось. Химера спустился обратно на первый этаж, и едкий запах уксуса привёл его в дальний угол. Под ворохом ветоши и старых лопат Лисы и нашли садовника. Пожелтевшее тело старика уже покрывалось сизыми пятнами на радость упитанных мух. С такой близи даже Осилово масло не могло скрыть смрад несвежего трупа.

Наблюдавший из-за лисьих спин Броспего зарычал и выбежал из хибары. По звукам, что донеслись с улицы, Химера понял, что изысканный купеческий завтрак пошёл на удобрение сада раньше положенного.

– Как так вышло? – спросил Касилиам, едва Лисы вышли из жилища садовника.

– Он умер, – ответил Варион.

– Умер не сам, – добавил Ладаим, успев бросить недовольный взгляд на друга. – Получается, кто-то убил садовника, облил тело и дом Осиловым маслом, чтобы не так сильно пахло, а потом ушёл и оставил лучину на столе. Дом бы сгорел вместе с трупом, но не сразу, и убийца бы успел уйти.

– Вот только недавно шли дожди, а крыша тут совсем дырявая. На такое он, видимо, не рассчитывал, – вставил Химера. – Этот же убийца говорил с Валааном насчёт руны, он же пустил меня в сад во время вашего пира. Значит, случилось всё дня три-четыре назад.

– Выглядит так, что лже-садовник и подарил твоей дочери ожерелье.

– Да зачем это всё? – Броспего размашисто вскинул руки. – Не может быть, сука! Она бы ничего от простолюдина не приняла. Тем более такую херовину!

Варион хмыкнул. Насколько он успел выяснить, Броспего не были семьёй титулатов, то есть и землёй не владели, а пользовались за достойную плату по договору с её настоящим хозяином. И всё же каждого, чей дом не проседал под весом золота, Касилиам спешил записать в простолюдины.