Последний наследник Триады. Том 1

— А теперь позвольте пройти, — попросил я, выдёргивая руки и ноги от ползущих на коленях алкоголиков, которые всё не унимались от попыток расцеловать меня. — Сбор через час! И без опозданий!

— Скорее, детки! — тётушка Елена разогнала хоровод. — Бежим записывать желания! Иначе опоздаем!

— Да-а-а-а!

Через час у ворот нашего пристанища стоял большой вместительный автобус. Дети забегали в него со своими листочками, а старики оставляли мне своим пожелания дома, ибо присматривать за районом — их работа, от которой они не могут отлынивать.

Когда дети были в автобусе, а старики бежали обратно, продолжая подпрыгивать и распевать русские народные, ко мне подошёл Игнат. Выглядел он так, будто всё это время ждал, пока я освобожусь. Ведь стоило мне остаться одному, как он вскочил на ноги и чуть ли не бегом рванул в мою сторону.

Парень выглядел неуверенно. Он нервничал — стоял в позе пацана, которому нужны деньги на презервативы для бурной ночи со своей подружкой.

— Доброе утро, Кость, — приветствовал меня «брат». — В последнее время с тобой вообще ни увидеться, ни поговорить. Уходишь рано утром, возвращаешься к ужину, а затем уходишь на боковую после тренировок.

— Увы, приходится бороться за лучшую жизнь с утра до ночи, — отозвался я.

— Нас с Катей и Гришей в дела свои не посвящаешь, — высказал он, смутившись. — Чем-то вечно занимаешься, но никто не знает, чем. Мы тоже в «Пегасе» работаем, но что-то такого внимания к нам нет. Как-то нечестно, ведь мы там уже давно.

— Нечестно? Ну, а почему тогда ты сидишь весь день дома, вместо того чтобы найти тысячу способов исправить своё положение? — изумился я.

Парень осёкся.

— Зачем ты так? Я ведь просто… поболтать хотел.

— Выклянчить деньги ты хотел, а не поболтать, — усмехнулся я, хлопнув брата по плечу. — Хочешь сказать, я ошибаюсь?

— Нет, не хочу, — опустил тот глаза. — Ты ведь всем помогаешь не просто так. Ты понимаешь, что таким, как мы, трудно найти работу. Всё, что мы можем с Катей и Гришей — пахать за гроши. Но последний рейд у нас был обречён на провал, а он был запланирован задолго, поэтому… в общем, мне самому не доставляет удовольствия клянчить.

— Я дам тебе совет, братец, — вздохнул я, вынимая из кармана кошель. — Никогда и ни в каком раскладе, даже если совсем плохо. Неважно. Никогда не жалей себя и не вини в своих проблемах окружающих. У тебя есть руки, ноги и голова на плечах, а ты ноешь. Поговори с людьми, которым жить осталось всего-ничего, поговори с теми, у кого инвалидность. Посмотри им в глаза и убедись в том, что твои проблемы — мелочь. И твои проблемы можно исправить. А помогаю я только детям и старикам, а тебе стоит самому позаботиться о своих желаниях.

Приняв пять сотен, Игорь сжал кулаки.

— Я… — плечи парня вздрогнули. — Мне лишь… прости, брат.

— Всё нормально, — отозвался я. — Мы же одна семья. Ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Попросить что-то большее, чем жалкие деньги.

Игорь поднял на меня глаза.

— У тебя есть работа для нас? Кость, я сейчас не верю, что выпрашиваю деньги у тебя, но… ты действительно это имел в виду?

— Работа есть всегда, приятель, — я пошагал к автобусу. — Для начала подмети двор, убери все бутылки вокруг и сделай так, чтобы было приятно здесь находиться.

Игорь оглянулся.

— Ты серьёзно?

— Я похож на клоуна? — улыбнулся я и открыл дверь автобуса.

Так и остался парень стоять посреди двора и провожать меня растерянным взглядом.

Было ли задание, данное мной, попыткой унизить? Определённо, нет. И я объясню, почему. Парень явно обижен на жизнь, на свой статус, он понятия не имеет, каким образом причина его негодований может быть связана с его личностью. Оттого опускает руки и видит способом заработка лишь работу на людей, которые видят в нём «шваль бездомную».

Если он окажется высокомерным и не станет делать то, что я попросил, это позволит мне сделать нужные выводы. Дальнейших дел с ним не последует. Но если он возьмёт себя в руки, отдраит двор и буквально вылижет всё до блеска, деньгами обижен не будет.

Автобус тронулся с места, и мы отправились в город — тратить деньги и исполнять мечты.

Да, стариков с нами не было. Впрочем, они не были богаты на желания. Ни одежда, ни условия, ни бытовая техника… им вообще ничего не было нужно. Всё кружило вокруг здоровья. Кто-то его пытался исправить, а кто-то загубить. Первой категории я и не думал отказывать. Кому зубы нужно было вставить, кому очки прикупить и трость какую…

Однако со второй категорией было чуть сложнее. Самой частой просьбой стариков было «что-нибудь дорогое и качественное из спиртного и блок сигарет».

И если на лечение я выделял деньги с чистой совестью, то просьбы купить алкоголь и прочее вызывали двоякие ощущения. Передо мной каждый раз вставал вопрос, что для меня важнее, их здоровье, или же моё положение в семье? Ответ приходил быстро: мне важнее получить одобрение стариков. Поэтому и на эти просьбы я отвечал согласием.