Последний наследник Триады. Том 2 (СИ)

И даже смерть Трофима Белова ничего не даст. Если он узнал о том, что я был заключён в тело Константина Шагайна чуть меньше года назад, информация уже попала в нужные руки. Оставалось надеяться на то, что моя родовая энергия выполнила работу за меня и позволила избежать слишком опасной утечки информации.

С одной стороны… я корил себя за это. Сама Бездна не могла попасть в мой мозг — настолько я был силён в ментальной составляющей. Однако, с другой же стороны… на Триаде я был готов к любой атаке Бездны. Здесь же мне пришлось отвлечься на спасение других людей.

Но вывод оставался один. За меня взялись крепко — настолько, что изучили все мои возможности вдоль и поперёк. Мой психологический портрет, способности, ход мыслей. Враги знают о моих ценностях, знают, что я готов пожертвовать осторожностью ради спасения других людей. Более того, тем, кому я мешаю, не приходится бесконечно проверять меня и подозревать в чём-то. Они уверены, что я не собираюсь играть в тёмную с Империей.

И что-то мне подсказывает, вольные контрабандисты решили занести мою персону в свой чёрный список.

Потому убеждён, врагов куда больше, чем друзей. Расстраивает лишь, что всё это происходит за спиной Императора. Старик не контролирует ситуацию, тайная канцелярия не имеет никакого представления о настоящих масштабах и силе контрабанды. Руководящие подозревают Громовых и ещё пару знатных семей, но они и представить не могут, насколько ситуация в действительности шаткая.

Против меня словно ведут игру куда более опасную, чем может показаться. Вольные действуют непредсказуемо, имеют огромные возможности. Более того, есть кто-то, кто способен объединить вольных людей. Создать из этой группы целый механизм, который быстро убирает негодных.

Трофим Белов… он ведь всё время был там, среди Дозорных. Он никогда не показывал свою истинную силу. Даже одарённым не считался — обычный рядовой солдат, каких заметить сложнее всего.

На деле же… мужчина ударил на уровне «архимага». Профессиональный доносчик, которых много по Империи. С таким противником мне не справиться, если буду двигаться в одиночку. Но так же и нет смысла выступать против противника, имея в союзниках людей, которые бесконечно подозревают меня.

В общем и целом, та неделя была нужна мне. Она позволила расставить по полкам всю информацию в голове и обозначить главные цели.

* * *

— А я уже начала думать, что нужно подкопать под Громовых, — вздохнула Диана, когда я поделился с ней своими мыслями. — Ну… твои мысли имеют логику, Кость. Но я вот чего не пойму, как они смогли найти твои слабости? Я бы никогда не подумала, что ты… добрый.

Я усмехнулся, пожал плечами. Понятие «добрый» для этой девушки имело слегка искажённую форму представления. Добрым для неё является человек, который готов пожертвовать своей целью ради спасения других, даже не самых полезных людей. Другими словами, для неё это выглядело как слабость.

— Мне пришлось продемонстрировать огромную часть своих качеств, чтобы выбраться на тот уровень, на котором я сейчас нахожусь, госпожа Романова, — ответил я на её провокационный вопрос. — Думаю, только из заголовков статей и новостных лент можно составить мой психологический портрет.

— Я тоже изучала тебя, но для меня ты был хладнокровным и жестоким человеком, который не знает преград по пути к достижению цели.

— Ты и не имела со мной никаких дел лично, что нельзя сказать про контрабандистов, — усмехнулся я. — Зайди чуть глубже, и станет ясно, что мне не чужды человеческие качества. Достаточно лишь посмотреть на моё отношение к семье безродных. Для тебя это попытка достичь цели, а для моих врагов — способ отблагодарить за помощь. Даже сквозь мои «хладнокровные» действия можно заметить проблески… человечности.

— Выходит, я изучила тебя хуже, чем это сделали враги?

— Выходит, что так.

— Это плохо. Они сделают из тебя монстра, если так продолжится, — поджала губы Диана. — Будут бить по слабым местам, а ты в ответ начнёшь от слабостей избавляться. И тогда от Константина Шагайна останется только сила и холодный расчёт.

Я покачал головой. Будь это так просто, меня бы уже не было на этом свете.

— Человека от твари тумана отличают лишь чувства. Сострадание, эмпатия и цена слова, — отозвался я. — Только психопату чужды эмоции. Психопату и твари. Для них не важно слово, они не будут следовать исходя из принципов. Если я начну играть по правилам «психопатов», это будет значить одно. Я и сам ничем не лучше.

— Тогда они будут пытаться сломать тебя, — в задумчивости предположила девушка. — Если ты будешь продолжать уничтожать точки выброса тумана, враги будут давить на слабости внутри тебя и буквально вынудят потерять рассудок.

— Будь у них возможность, уже сломали бы, — усмехнулся я. — Не забывайте, госпожа, против кого они решили выступить. Какими бы ни были их удары, в ответ они лишь будут терпеть крах и неудачи. Даже в самом уязвимом состоянии я являюсь большой угрозой. Мне лишь нужна поддержка со стороны руководящих Империей.