Последний натиск на восток. Ч. 1

— Вот и я не хочу быть такой обезьяной, — Самослав отхлебнул из кубка. — Я не буду носить плащ патрикия, который мне дали в Константинополе. Я его даже ни разу не надевал.

— Но почему? — удивленно вскинула глаза Мария. — Ведь это огромная честь. Сам великий Хлодвиг носил облачение, присланное императором.

— Принять это звание, значит принять старшинство Империи, — терпеливо объяснил Самослав. — А я не считаю себя слугой ромеев, я хочу играть с ними на равных.

— Интересно, — задумалась Мария. — Я обдумаю то, что вы сказали, ваша светлость. Я хотела бы остаться в Словении. Будьте крестным отцом моей дочери, прошу вас.

— Это возможно, но я еще не решил, как поступить, королева, — Самослав посмотрел в пустой кубок, размышляя, не выпить ли еще вина и, вздохнув, отставил его в сторону. Ему понадобится светлая голова. — Это слишком серьезный вопрос, чтобы решать его с наскока. Но и вам, и юной королеве Радегунде будет выделен дом в Новгороде и подобающее вашему статусу содержание. И да, я стану вашим защитником.

— Благодарю вас, ваша светлость, — Мария встала и чинно поклонилась. — О большем я и мечтать не смела.

И только проскочивший чертик в ее глазах дал понять, что она сказала гораздо меньше, чем думала. Князь изучающе смотрел на нее. Без сомнения, он поможет ей. А вот как дело повернется дальше, можно только догадываться. В голове Самослава выстроилось сразу несколько вариантов развития событий, и все они были вполне рабочими.

Королева Мария ушла, а в покои князя пришел Виттерих, которого вызвал гонец. Беглый герцог был теперь не у дел, и немного нервничал. Впрочем, нервничал он напрасно. На столе князя была расстелена коровья шкура, испещренная какими-то значками и линиями.

— Смотри, — ткнул Самослав в какую-то точку. — Это Солеград. Это Аквилея. Видишь?

— Ха! — воскликнул Виттерих. — Я две недели через горы сюда шел. А тут они близко совсем! Пальцем достать можно!

— Все верно, — кивнул князь. — Это карта, чертеж земель. Вот Марсель, вот Италия, вы обогнули ее на корабле. Вот Равенна, здесь вы высадили королеву Клотильду. Теперь понял?

— Теперь понял! — Виттерих ошарашено вглядывался в шкуру. — А тут что?

— Александрия Египетская, — терпеливо сказал князь.

— А тут?

— Карфаген.

— А где Индия? Я про нее слышал. Оттуда приправы везут.

— Не влезла, — коротко отвечал князь.

— А тут что? — не унимался Виттерих.

— Испания.

— О! Испания! — Оживился Виттерих и прочитал по слогам. — То-ле-до! Я тут родился! — гот был в полном восторге. — А вот мой Лугдунум, я там герцогом был. Хотя, какой я теперь, к демонам, герцог, одна видимость! Я все понял! Чтоб я сдох, ваша светлость! Какая хорошая штука!

— Вот тут находится городок Тергестум, — князь терпеливо дождался, когда восторги гота поутихнут. — Он пока принадлежит императору, но его скоро возьмет герцог Гразульф. Ты и твои люди пойдете с ним. А чуть позже он отдаст его тебе, и ты снова станешь герцогом.

— Сомнут, — задумчиво пожевал губами Виттерих. — Как пить дать, сомнут. У меня пять сотен мечей, а вокруг ромеи и словене. Не удержим мы это город, государь.

— Удержишь, если я помогу, — уверил его Самослав. — И вот эти острова в лагуне тоже удержишь. Смотри! — он ткнул в карту. — От Тергестума до острова Мурано сто миль. Это твои земли будут.

— А корабли? — быстро спросил Виттерих. Он начал понимать весь замысел.

— Дадим, — обронил князь.

— А вот этот кусок земли? — Виттерих ткнул в полуостров Истрия, который раскинулся чуть ниже Тергестума. — Он так и просится.

— Заберем, — кивнул князь. — И понемногу все побережье заберем. Ромеи его не удержат.

— Тяжко будет, государь, — снова задумался Виттерих. — Ромеи, словене, лангобарды… Всех локтями растолкать нужно будет. Я же там один буду, как остров в море.

— Два года надо будет продержаться, — серьезно посмотрел на него Самослав. — А потом легче будет.

— А что будет потом? — жадно спросил Виттерих.

— А потом я перейду Альпы, и ты уже не будешь, как остров, — свернул карту князь. — Ты будешь рядом со мной. Настойка есть от владыки Григория. Будешь?

— Настойка? — хищно зашевелил усами Виттерих. — Буду! Мне эта бургундская кислятина уже поперек горла стоит.

* * *

Милица подъезжала к крепости, стоявшей на крутом холме. Каменный пояс с башнями смотрелся грозно и угрюмо, словно воин, ожидающий битвы. Крутая извилистая дорога, что поднималась вверх, заканчивалась крепкими воротами, и они были открыты настежь. Почему? Да потому, что внизу, там, где начинался городской посад стояла группа людей во главе с крепким воином, лицо которого показалось Милице знакомым до боли.

— Само! — закричала она из окна повозки, но получилось чуть слышно. Тугой комок перехватил ее горло. — Само, сыночек! Я так ждала! Я верила!

— Мама! — Самослав вдруг почувствовал, как в нем просыпается словенский мальчишка, который когда-то бесконечно давно стал неотъемлемой часть его самого. Мальчишка, который любил эту женщину больше всего на свете. Теплая волна этой любви разлилась по телу сурового циничного мужика, выбив слезу из глаз. — Мама!!!