Последний натиск на восток ч. 1 (СИ)

— Вернешься к ночи? — с непроницаемым выражением лица спросила Людмила. — Или опять к ней пойдешь?

— Я, пожалуй, без завтрака сегодня, — князь нахмурился и резко встал из-за стола. Та пропасть, что пролегла между ним и женой, стала просто непреодолимой.

* * *

Толпы людей окружили капище, где княгиня Людмила, склонившись перед мраморной статуей, рассыпала зерна пшеницы и овса. По ее знаку слуги подтащили к капищу несколько баранов и вскрыли им горло, оросив землю горячей кровью. Бык, стоявший неподалеку, водил налитым кровью взглядом и начинал понемногу беситься. Его с трудом держали шестеро, растягивая ему шею петлями в разные стороны. Бык чуял запах крови, он чуял неминуемую смерть. Мокошь была женской богиней, и молились ей только бабы. Но в тот день, когда к капищу приходила княгиня, туда стекался весь город, точнее языческая его часть. Было что-то завораживающе прекрасное в том, как эта женщина с одухотворенным лицом поклонялась Богине, в которую верила всей душой. К ней протягивали руки, чтобы прикоснуться, к ней подносили малых детей, чтобы она благословила их, к ней шли увечные и убогие в надежде на исцеление. А она сама ловила взгляды крепкого еще старца с длинной седой бородой. Она ждала его похвалу. И лишь когда он важно кивал головой, одобряя ее служение, лишь в этот миг точеное лицо княгини озаряла счастливая улыбка, которая в последнее время так редко посещала его. Ведь это был сам старец Радомир, жрец бога Прове(3) из северных земель. Это был человек, перед мудростью которого она преклонялась. Ведь ему было ведомо будущее, он говорил с богами, и он изрекал своими устами их волю.

— Богиня видела тебя сегодня, Людмила, — ласково сказал ей старец. — Только твои жертвы еще удерживают от кары богов эту землю. Нечестивое место, где люди забывают обычаи предков. Место, куда пришли иноземцы, которых мы у себя приносим в жертву вместо быков. Христианин — вот лучшая жертва для Богини. И не просто христианин, а самого знатного рода. Докажи Богине, что любишь ее! Дай ей то, что она хочет, и тогда она осыплет тебя своими благодеяниями.

— Что ты! — побледнела княгиня. — Князь не позволит такого.

— А разве князь выше богов? — с усмешкой посмотрел на нее старец. — Его и нет в городе. Разве не ты здесь теперь высшая власть? Шевельни пальцем и люди, которые молились вместе с тобой, притащат сюда десяток чужаков.

— Нельзя! — мотала головой Людмила, которая побледнела, как полотно. — Не стану! И не проси!

— Дело твое, — пожал плечами старец. — На твоей совести будут те беды, что придут сюда. И я предрекаю тебе, княгиня. Ты будешь наказана. Твое сердце будет обливаться кровью от горя. Скоро, очень скоро ты будешь молить меня о помощи на коленях. Это случится раньше, чем ляжет первый снег. И я пока не знаю, помогу ли тебе тогда. Только боги знают ответ на этот вопрос. Уходи! — и он повелительно махнул рукой, удовлетворенно поглядывая на тяжелый кошель, что оставила княгиня. Она всегда была щедра к нему.

1 Площадь раннесредневекового острова Сите была около 8 га, из чего можно сделать вывод о размере города Париж в то время. Он был крайне небольшим. На левобережье Сены были угодья монастырей и едва заселенные развалины античного города, правый берег был заболочен.

2 Элигий — святой Элуа. Ближайший слуга и советник королей Хлотаря и Дагоберта. Отличался исключительной порядочностью и добродетельной жизнью. После смерти Дагоберта стал епископом Нуайона. Канонизирован. День памяти 1 декабря.

3 Прове — бог северных славян — вагров. Их племенной центр — Стариград, совр. Ольденбург.

Глава 15

Через две недели. Братислава. Словения.

Королева Мария с любопытством смотрела на строящийся город, равному которому в западных землях не будет. Он, конечно же, пока еще существенно меньше, чем Рим, Массилия или даже Лугдунум, но уже она видела план, по которому этот город будет строиться в ближайшее столетие, и она была потрясена. Город будет возводиться еще сто лет, а все улицы и площади размечены уже сейчас? Она не могла себе представить такого раньше. Мария отнюдь не была наивной глупышкой, как ее недалекая сестра. Напротив, она читала древних авторов из библиотеки отца. Она, как и все вокруг, привыкла думать, что нет ничего более могущественного и великого, чем старый Рим и Константинополь, но то, что сделал за столь короткое время князь Самослав, невероятно удивляло ее. Рим строился тысячу лет. Тут же стены и здания росли прямо на глазах, следую жесткому плану, отступление от которого каралось немедля. Ты староста, и у тебя неплохое жалование, но ты недоглядел раз, потом два, а потом ты уже и не староста вовсе, а идешь рубить камень. А вместо жалования у тебя миска каши и ненавидящие взгляды жены, жизнь которой только-только начала налаживаться.