Последний негодник

Эйнсвуд закрыл книгу и вернул на полку. Затем прошелся по Лидии взглядом, медленно с головы до пят. Лидия ощутила в затылке горячие мурашки, которые поползли во все стороны. Ее взгляд скользнул по его рукам. И вновь ее пронзило сильное желание, пробужденное прошлой ночью его объятиями, и она вынуждена была попятиться и занять руки уборкой на столе, чтобы не дать им потянуться к Эйнсвуду.

Хотелось бы ей, чтобы в пору ее девичества у нее имелся маломальский опыт подростковой влюбленности. Тогда бы она познакомилась с подобными чувствами и научилась их обуздывать, как сумела справиться со многими другими.

– Я попросил Трента пригласить мисс Прайс сегодня вечером в театр, – сообщил он.

Сие заявление встряхнуло Лидию и вернуло к делу. Трент. Тамсин. В театре. Вместе. Она вынудила себя задуматься. У нее должны найтись возражения.

– Джейнза не будет в наличии, чтобы обобрать Трента в бильярд, – продолжил Эйнсвуд, отвлекая ее. – И предоставить Трента самому себе я не могу. Я было подумывал вовлечь его в наши тайные делишки…

– В наши…

– …но от мысли заполучить умение оказывать помощь, присущее исключительно Тренту, как спотыкание, разбивание вещей, натыкание на двери, ножи и пули, у меня волосы дыбом встают.

– Если с ним столько хлопот, то какого черта вы его привечаете? – спросила Лидия, пытаясь при этом выбросить те нелепые красочные образы Эйнсвуда из головы и вернуться на праведный путь.

– Он меня развлекает.

Эйнсвуд отправился к камину. Поскольку кабинет был крошечным, идти пришлось недолго. Впрочем, и этого оказалось более чем довольно, чтобы выставить напоказ легкую атлетическую грацию, с которой он двигался, и ладное изящество, с которым одежда облегала его мускулистое тело.

Будь он просто красив, она бы cмогла смотреть на него отстраненно, Лидия была в этом уверена. Все дело в совершенных размерах и мощи его тела, которые она находила… интересными. Ее словно обухом по голове ударили, когда она осознала, какой он сильный и как легко управляется с ее весом. Накануне он без малейшего напряжения нес ее на руках, отчего она почувствовала себя обычной маленькой девочкой.

Таковой она себя никогда не ощущала, даже когда быладевочкой.

А сейчас он точно также заставлял ее чувствовать себя глупышкой, словно ослепленную любовью школьницу. Она только надеялась, что внешне не выглядит такой идиоткой, каковой себя чувствовала. Лидия отвела прочь взгляд и уставилась на свои руки.

– Не надо быть такой несговорчивой.

Бархатный голос снова обратил ее внимание на Эйсвуда.

Герцог устроил локоть на каминной полке, подпер рукой подбородок и пристально смотрел на нее.

– Я сказал ему, что вы попросили меня помочь вам в одном трудном деле весьма личного характера, – продолжил он. – И предложил ему сводить мисс Прайс в театр, чтобы «усыпить подозрения». Он не поинтересовался, какие такие подозрения нужно усыпить или осведомился, почему поход в театр усыпит их. – В его зеленых глазах заплясали чертики. – Но впрочем, человек, который может представить девушку, выбирающейся из каменной темницы с помощью заточенной ложки, может вообразить что угодно. Посему я с этим и оставил его.

– С помощью ложки? – повторила она, моргая. – Из темницы?

– Миранда из «Розы Фив», – уточнил герцог. – Вот так она должна спастись, как верит Трент.

Лидия мгновенно очнулась от тумана, словно ее стукнули. Черти проклятые. Она поспешно осмотрела стол. Впрочем, нет, рукопись она не оставила. Или если оставила, то Тамсин, должно быть, ее прибрала куда-то. Посвятить ее в эту тайну значило оказать доверие, не говоря уже о том, что это оказалось легче, чем использовать всяческие увертки и отговорки для столь прыткой и проницательной молодой женщины в этом доме.

Тамсин также убрала прочь «Ежегодную хронику» и книгу пэров. Но заметки Лидии и фамильное древо Мэллори, которое она начала рисовать, лежали прямо посередине стола. Она как бы случайно запихнула их под экземпляр «Эдинборо ревью».

– Вы ведь не собираетесь заколоть меня перочинным ножом? – спросил Эйнсвуд. – Я же нас не выдал. Я знаю, вы хотели устроить ей сюрприз сегодня вечером. Полагаю, что какую-нибудь отговорку вы уже сочинили.

– Да, конечно.

Лидия выпрямилась и прислонилась к краю стола, задом прикрыв «Эдинборо ревью».

– Предполагается, что я раскапываю грязь на наших литературных конкурентов. Нет никакой возможности, что меня разоблачат. Мисс Прайс никогда не раскроет моих деяний.

– Тогда что же вас смущает?

Он отошел от камина и сделал круг вокруг стола. Лидия не трогалась с места.

– Полагаю, вам даже в голову не приходило, что, может статься, она отклонит приглашение Трента.

– Я слышал, у них вчера прошло интересное случайное свидание.

Эйнсвуд обогнул угол стола и приостановился в шаге от нее.

– Кажется, она довольно долго терпела скуку под бессвязные речи Трента.

Он наклонился ближе и, понизив голос, сказал:

– Может быть, он ей даже нравится.

Лидия почувствовала его дыхание на лице. И почти ощутила тяжесть его тела и возбуждающую силу его рук.