Последний негодник

Он смутно отметил, что она все еще полностью одета, но ни на мгновение этому не удивился. Вир вошел, пинком захлопнул за собой дверь, схватил ее в свои объятия и крепко-накрепко прижал к себе.

Потом зарылся лицом в ее шею. Мягкие густые волосы щекотали ему щеку, ее аромат завладевал им, и он с жадностью вдыхал его.

– О, Боже, Гренвилл, – бормотал он. – Думал уже никогда не отделаюсь от них.

Она подняла руки и обвила вокруг него, но как-то чопорно, а ее длинное тело задрожало от напряжения. Вир поднял голову и взглянул на нее. Лицо ее было бледным и замкнутым. В глазах он увидел свое отражение и что-то еще. Нечто мрачное и тревожащее.

– Ты устала, – посочувствовал он, ослабив свою медвежью хватку. – Что ж, день был трудный и утомительный.

– Я не устала. – Голос драконши дрожал. – Я поднялась сюда и тотчас уснула, лишь стоило коснуться головой подушки. – Она высвободилась из его рук. – Я проснулась час назад основательно отдохнувшей. И у меня было время подумать.

– Но этого времени не хватило на то, чтобы переодеться во что-нибудь более подходящее для брачной ночи, – заметил он, решительно не обращая внимания на чувствительные уколы совести. Он стремительно вовлек ее в брачные узы. Он воспользовался ее минутной слабостью. Ну что ж, очень хорошо. Он бессовестный – наравне с испорченностью, несносностью и другими «et cetera». Такова уж его натура. – Все замечательно. Я буду счастлив помочь тебе избавиться от брони.

И потянулся к самой верхней пуговице.

– Я не готова вступить в супружеские отношения, – сухо заявила она.

– Разумеется. – Он расстегнул верхнюю пуговку. – Я тебя подготовлю.

Она шлепнула его по рукам.

– Я серьезно, Эйнсвуд. Нам нужно поговорить.

– Гренвилл, ты же знаешь, мы и двух минут не можем побеседовать, чтобы не поссориться, – напомнил он. – Давай на сегодня отставим разговоры, что скажешь?

И приступил ко второй пуговке.

Она схватилась его за запястье холодной рукой.

– Совесть не позволяет мне оставаться твоей женой, – заявила она. – Я хочу аннулировать брак.

– Твоя совесть выжила из ума, – сказал он. И поцеловал прямой надменный нос. – Это просто из-за свадьбы сдают нервы.

– Я не нервозная барышня. – Драконша повысила сильнее задрожавший голос. – И не истеричка, и нечего со мной так снисходительно обращаться. Я просто пришла в себя и все. – Она помедлила, сжала челюсти и подняла подбородок. – В общем-то, я ведь не благородного происхождения, и даже наполовину не леди. Ты герцог Эйнсвуд. И должен жениться на леди. Ты в долгу перед своей семьей.

– Я сейчас женат на тебе, – нетерпеливо возразил он. – И не желаю никакую леди. Да я бы не знал, что с ней делать. – Он сгреб ее за плечи. – Надеюсь, ты не испытываешь на мне эти ваши женские жеманные штучки.

– Мы не можем лечь в супружескую постель. – Два розовых пятна появились на ее щеках. – Ты не должен плодиться и размножаться со мной. Я не позволю тебе так рисковать.

–  С какой стати?

– Из-за моей семьи. – Она с трудом выговаривала слова. – Ты понятия не имеешь о моей семье. Мне бы следовало рассказать тебе раньше, но я была в таком потрясении, так напугана, что ты разбился, и потом… – Она отстранилась. – Это так нелепо. Я хотела сделать тебя счастливым, а ты твердо решил венчаться без проволочек. Я не знаю, с чего я захотела осчастливить тебя, с какой стати возомнила, что мне это удастся.

– Меня так легко сделать счастливым, Гренвилл. Все, что тебе нужно, просто снять твое…

– Мама слабела с каждым днем после рождения сестры. – Слова так и сыпались из нее. – И она умерла, когда мне было десять лет. Младшая сестренка подхватила чахотку и умерла спустя три года. Отец был всего лишь никудышным актеришкой, игроком и пьяницей. У него не водилось ни одной оправдывающей его черты характера. – Она подошла к камину и сплела пальцы. – У меня плохая наследственность. Твоя семья заслуживает лучшего. Ты обязан считаться со своими родственниками – с родословной, которую ты представляешь.

– Черт бы побрал мою родословную, – заявил Вир, но без особого жара. Она явно расстроена и на грани истерики. Сказывается тяжесть последних событий. Вир подошел к ней. – Помилуй, Гренвилл, ты только послушай себя. Ты еще худший сноб, чем Дейн. Родословную я представляю, ну да, разумеется. Что сталось с Мисс Liberte, Egalite, and Fraternite( свобода, равенство, братство– фр.)? Что произошло с Мадам Борьба за Права Женщин? Куда подевалась моя драконша?

– Я не драконша, – возразила она. – А просто писака с низким происхождением и дрянным характером.

– Как погляжу, тебе не хватает веселости в нраве, чтобы прислушаться к разумным доводам, – вздохнул он. – Что ж, уладим это, как принято у мужчин.

Вир отступил от нее и скинул с плеч сюртук. Затем развязал шейный платок. Рывками расстегнул несколько пуговиц на жилете. Потом стянул жилет и отбросил его в сторону. В следующее мгновение он скинул башмаки.

И выставив кулаки, принял боксерскую стойку.

Она уставилась на него.