Последний Охотник на Магов (СИ)

Ковтунов задумчиво чесал репу и что-то рисовал на листе бумаги. Либо здоровяк решил ответить на вопрос рисунком, либо ему вообще было плевать на эту отработку. Оставшиеся зелья нужно передать через него. Сделаю это, когда Бродский сможет отвлечь внимание Черновского. Надеюсь, он сможет придумать хороший план.

На возню с зельями у меня ушёл час. А я так до сих пор и не приступил к своим вопросам! Можно было и самому выпить зелье памяти, но растрачивать свой же товар мне не хотелось. Это будет стоить мне пяти рублей. Может показаться мелочью, но в перспективе — это не просто пять рублей, а потенциальный постоянный покупатель.

Я сосредоточился на вопросах и принялся расписывать историю императорской семьи. Кое-что я всё-таки почерпнул с прошлой отработки и походов в библиотеку. Тут самое главное — выставить Невских в лучшем свете, рассказать о том, как велика их магия, и дело сделано. На троечку распишу. Выше оценку Черновский мне всё равно не поставит.

Хотя о чём это я? Какая ещё тройка? Нет уж, Альберт Сергеевич должен уйти отсюда с утёртым носом.

Я обратил внимание на записи Мясниковой. Мария писала без остановки. Весь ряд, получивший через неё такие же склянки, работал в том же темпе. Зелье работало. Определённо работало. Молодчина, Бродский. Остаётся надеяться, что побочных эффектов у него не слишком много.

Я начеркал на бумаге ещё одно сообщение Марии.

«Ответь на мои вопросы, и я не стану брать с тебя денег за зелье».

Прочитав моё сообщение, Мария ухмыльнулась. И, горделиво задрав нос, написала свой ответ:

«А если я откажусь?».

Вот дурища! Я после всех пережитых злоключений протянул ей руку помощи, а она решила повыделываться.

Я ответил:

«Тогда вся академия узнает подробности пробудившейся в твоём брате магии крови. А Павел узнает, что ты согласилась на мою помощь».

Мария громко цыкнула. Так громко, что даже соседние летучие мыши обратили на неё своё внимание.

«Пиши свои вопросы», — сообщила, наконец, она.

Отлично. Таким нехитрым способом я получил правильные ответы, частично наладил торговую сеть, и самое главное — получил рычаг давления на Марию Мясникову. Вряд ли девушка захочет, чтобы её психованный братец узнал о нашем взаимодействии на этой отработке.

Я кратко переписал свои вопросы, Мария начала расписывать свои варианты ответов. Прошёл ещё один час. Капли дождя стали стучать по окнам с удвоенной силой. Сверкнула молния, совсем рядом пророкотал гром… А затем за дверью раздался громкий взрыв.

Все студенты подпрыгнули на своих местах. Черновский, громко бормоча себе под нос замысловатые ругательства, рванул к дверям. Фамильяры полетели вслед за ним.

— Что это? — забеспокоился Ковтунов. — Неужели молния крышу пробила?

— Над нами девять этажей, Алексей. Какая ещё крыша? — спросил я.

Мне было искренне смешно, но внешне я этого никак не показывал. Чувство торжества заполнило всё моё тело. Ведь я один здесь знал, что только что произошло за дверью. Вернее, не знал что конкретно случилось, но прекрасно понимал, кто был тому виной.

Телефон завибрировал. От Бродского пришло короткое сообщение.

«Дело сделано, босс:)».

Что это за точки и скобочка в конце? Тайный шифр? Не важно. Главное, что Николай справился. В последнее время Бродский слишком часто нарывается на похвалу. Всё же я сильно недооценил его изначально. Парень — настоящий молодец. Даже не побоюсь этих слов и заявлю, что Николая можно назвать верным другом.

Черновский распахнул двери, и его накрыло волной дыма. В аудитории поднялся удивлённый гул.

— Алексей! — я дёрнул Ковтунова за плечо. — Передавай соседям зелья и пей сам.

— Это что? — удивился Алексей. — Я на тренировку сегодня уже точно не пойду.

— Да какая, к лешему, тренировка! Это — твой ключ к завершению отработки. Зелье памяти. Пей быстро, — настоял я. — Ах да, и передай всем, что я жду ото всех по пять рублей.

Я повернулся к Марии и добавил:

— Своей половине ряда передай то же самое. Пять рублей, сразу после отработки.

— Ладно, — нехотя согласилась она.

Мария была в замешательстве. Она совсем не хотела со мной сотрудничать, но я буквально вынудил её это сделать.

— А ну всем тихо! — зарычал Черновский.

Альберт Сергеевич выбрался из дыма вместе со своими летучими мышами. Призывателя и его фамильяров покрыл оболочкой копоти.

О-хо-хо! Черновский теперь и сам на чёрта похож. Непросто же будет смыть с себя эту дрянь.

— Когда я узнаю, кто ответственен за этот бессовестный поступок… О-о-о, уж поверьте, — процедил сквозь зубы Альберт Сергеевич. — Одним отчислением вы не отделаетесь. Я лично прослежу, чтобы виновника наказали так строго, как это только возможно. Академия ещё вернётся к временам, когда телесное наказание студентов было разрешено законом!

Эх, как разошёлся, садист. Остаётся надеяться, что Бродский не оставил следов. В противном случае придётся взять вину на себя. Не хотелось бы, чтобы Николая отчислили из-за моего плана.