Последний Охотник на Магов. Том 2

Сытые и уставшие от переживаний мама и Аня уснули раньше всех. Мы с Сергеем ещё долго сидели на веранде и разговаривали о жизни и о дальнейших планах.

Я не стал посвящать его во все свои амбициозные идеи, хоть таковых у меня было очень много.

В первую очередь я собрался разделить полученную сумму на три равные части. Миллион — на ремонт дома. Ещё один — на личные сбережения и прочие траты семьи. И, наконец, последнюю треть я был намерен вложить в развитие своего дела.

Мы с Бродским заложили добротное, хоть и крайне новичковое начало новой алхимической промышленности. Но этого мне было мало. Это дело нужно было сделать чем-то большим. Чем-то, что захватит умы всех людей в Санкт-Петербурге. А быть может, и за его пределами.

Но мысли об этом я решил отложить на потом.

— Володь, я должен поблагодарить тебя, — неожиданно заявил Сергей, прервав нашу с ним мирную беседу.

— Даже не думай, — отмахнулся я. — Я — не чужой человек. Я — твой старший брат и глава нашего рода. То, что я сделал сегодня — было моим долгом.

— И всё же, Володь, спасибо, — повторил Сергей и улыбнулся. — Ты не представляешь, как я горжусь тем, что у меня есть такой старший брат.

Я не смог ничего ему ответить, поскольку всего меня переполнили трепетные чувства. Я был по-настоящему счастлив. Эта семья стала мне тем недостающими звеном, которого мне всегда не хватало.

В рядах ордена, в этой бесконечной мясорубке я никогда не испытывал ничего даже близко похожего на это. Это что же получается?

Семья важнее ордена?

Да. Похоже, так оно и есть. Но цели ордена важнее всего прочего. Потому что оттого, достигну я их или нет, зависит судьба моей семьи и всего мира.

Допив чай, мы с Сергеем разошлись по своим комнатам и крепко уснули. Сквозь сон я ещё долго слышал, как Гаспар и Теодора о чём-то мирно переговаривались на крыше у моего окна.

После напряжённых месяцев борьбы и адаптации в новом мире, наконец настала идиллия.

На следующий день я с утра отправился в академию. Осенние выходные заканчивались, и через сутки вновь должна была начаться учёба.

У массивных ворот своего учебного заведения я встретил того, кого меньше всего ожидал увидеть этим утром.

Павла Мясникова.

Он медленно брёл навстречу мне, и, кажется, даже не замечал, что перед ним стоит человек, который пару дней назад лишил его всего.

Мясников выглядел осунувшимся и поникшим. Меня Павел заметил лишь тогда, когда мы с ним поравнялись.

— А… Белов? — вяло произнёс он.

Его лицо не выражало никаких эмоций.

— Здравствуй, Павел, — холодно поприветствовал его я.

— Ты постарался на славу, Владимир, — горько улыбнувшись, сказал он. — Прошло уже три дня, а моя магия так и не вернулась. Твои щиты уничтожили всё, что у меня было.

Я знал, что он ошибается. Магия вернётся к нему. Пройдёт недели или две, но кровь Мясникова вновь воспылает от сил родового колдовства.

Но говорить этого я ему не стану. Сейчас хороший шанс, чтобы сказать кое-что другое.

— Если магия — это всё, что у тебя было, то она была тебе и вовсе не нужна, — произнёс я.

Мясников поднял голову и ошарашенно посмотрел на меня. Взгляд выглядел пустым, но я определённо смог его заинтересовать.

— Ты это о чём? — спросил он.

— Можешь плюнуть на моё мнение, Павел. Имеешь на это полное право. Но я всё же поделюсь с тобой маленькой мудростью, — ответил я. — Чтобы быть хорошим магом, для начала нужно хотя бы быть человеком.

— А я что, по-твоему, не человек? — скривился он. — Победил меня, прилюдно унизил. Хочешь совсем в грязь втоптать?

— Нет, Павел. Я видел, что ты из себя представляешь. Ты отринул всё человеческое. Превратил себя в монстра, лишь бы угодить отцу. Найди в себе хоть что-то хорошее. И магия к тебе вернётся, вот увидишь.

Не знаю почему, но я решил дать ему последний шанс. Наверное, я понимал его. Павел был одержим жаждой оправдать ожидания своего отца. Так же одержим, как я своим инстинктом убийцы.

Но я нашёл ему человечную замену. Семью. Возможно, и Мясников сможет.

Павел ничего не ответил на мои слова. Но я видел, что в его глазах загорелась надежда. Кажется, он понял суть моего совета.

— В ближайшие несколько недель я в академии не появлюсь, — сообщил он после длительного молчания. — Я взял больничный. Но, когда я вновь появлюсь в этих стенах, Белов…

Я ожидал, что Павел бросит в меня очередной угрозой.

Но он произнёс:

— Тогда мы с тобой вновь поговорим.

Закончив свою речь, Павел ушёл.

Поговорим, значит? О как! А это — прогресс. Посмотрим, Павел Мясников, как на тебя повлияет жизнь простолюдина. Ведь именно им ты и являешься в современном мире, когда твои магические каналы пусты.

Я вошёл на территорию Академии и собрался набрать номер Бродского. В такую рань он наверняка ещё дрыхнет, но работу алхимической лаборатории пора возобновлять.

У меня были большие планы на этот день. Поговорить с Марией Мясниковой о будущем Закрытого Клуба, раздать указания Николаю с дедушкой Акимом. Да хоть с Колокольцевой время провести, если уж на то пошло. Последний выходной же всё-таки!

Но планам моим не было суждено сбыться. И виной тому — Ольга Анатольевна Лазарева.