Последний Охотник на Магов. Том 2

После речи Марии начался балаган. Виктор Мясников в ярости отбросил державших его аристократов магическим ударом и погнался вслед за Марией. Девушка уже успела покинуть особняк. Нагонять её смысла не было. Она была готова пойти на риск и теперь должна справиться с последствиями сама. Отец ей не навредит. Ведь у него действительно теперь нет выбора. Она — его главная наследница, пока Павел не восстановил силы.

А кроме меня, никто не знает, вернутся они к нему или нет.

А меня тем временем окружала группа личных охранников Суворова. Под шум ошарашенных речью Марии гостей никто даже не заметил, как здоровяки ворвались в здание.

— Что такое, господа? — спросил я, отпив из фужера вино. — Хотите о чём-то со мной поговорить?

— Вы пойдёте с нами в кабинет хозяина, — произнёс один из них. — Добровольно или силой?

— Конечно, добровольно, — улыбнулся я. — Раз Игорь Николаевич хочет побеседовать, чего ж сопротивляться?

Меня с Анастасией провели на второй этаж — в кабинет Игоря Николаевича. Туда уже успели притащить Николая и Екатерину. Последним в кабинет вошёл Илья Суворов и закрыл за нами дверь.

Игорь смерил собравшихся гневным взглядом и задал один-единственный вопрос:

— Как полагаете, что я теперь с вами сделаю?

Глава 13

— Вы… Вы не посмеете навредить мне или Екатерине! — воскликнул Бродский.

— Тихо! — рявкнул Суворов.

Игоря Николаевича довела эта ситуация до ручки. Он всегда был спокойным и рассудительным, хоть и до жути грозным мужиком. Но моя выходка всё же смогла вскипятить кровь легионера.

— Я говорю не с тобой, Бродский, — прошипел Суворов. — А с Беловым. Это ведь твоих рук дело⁈

— Вы подарили нам позор и унижение в начале праздника, а мы отплатили вам тем же при его завершении, — пожал плечами я. — По-моему, всё вполне справедливо.

— Отец… — попытался что-то сказать Илья.

— Не вмешивайся! — прикрикнул на сына Игорь. — Гости уже разошлись?

— Да, последние дожидаются своих водителей, — кивнул Илья.

— Отлично, — тихо сказал Суворов.

Затем спокойно прошёлся по кабинету, остановился у книжной полки, дёрнул её на себя и опрокинул массивный стеллаж с книгами на пол.

— Это уму непостижимо, Белов! — проорал он. — Ты смерти пришёл сюда искать? Смерти? Я тебя спрашиваю!

— Папа, Владимир тут ни при чём… — прошептала Екатерина.

— С тобой я буду разговаривать позже, — шикнул он.

— Я никак в толк не возьму, чем вас не устроил мой ответ на ваши издевательства? — спросил я. — Вы что, впервые имеете дело с себе подобными? Дворяне не терпят оскорблений. Игорь, вы правда рассчитывали, что я оставлю вашу выходку безнаказанной?

— А ты правда рассчитываешь, что твой раздувшийся труп не найдут в Неве⁈ — крикнул в ответ Суворов.

Я вывел его из себя. Зря он позволил мне это сделать. Теперь его поражение выглядит куда более жалко, нежели прежде.

Нужно сохранять спокойствие и продолжать в том же духе. Он может убить меня или Бродского, но в комнате присутствуют его дети и Анастасия Антарктьева. Всех свидетелей ему не убрать.

— Похоже, адекватной беседы у нас с вами не выйдет, — вздохнул я. — Я ведь высказал вам своё недовольство ещё в начале ужина. Вы могли учесть мои слова и что-то предпринять до того, как я приступлю к делу.

— С чего ты вообще решил, Белов, что я должен считаться с твоим мнением? — спросил Суворов. — Я — командир Легиона. Я — князь. Я — хозяин этого особняка, а ты — простой студент. Граф — и этим всё сказано. Ты ниже меня во всём. Кто тебе сказал, глупый мальчишка, что мне следовало учесть твоё мнение?

— А вам что, чуждо понятие чести? — удивился я. — Честь диктует эти правила игры. Вы оскорбили моего друга, и я ответил вам тем же. И прошу заметить, вы снова перешли на пренебрежительный тон.

В прошлый раз Игорь Суворов учёл моё замечание. Но в этот проигнорировал и продолжил обращение на «ты». А это говорило о многом.

Сила… она ведь и в словах скрыта. В том, как мы умеем реагировать на ситуации и подстраиваться ради своей выгоды. А дворяне и выгода — это слова-синонимы.

— И это ты говоришь мне о чести? — нервно усмехнулся Суворов. — Я командовал армиями Легиона, защищал нашу Империю, чтобы вы, сосунки, жили себе припеваючи. Я знаю, что такое честь, как никто другой. Но ей место на войне, а не сети дворянских интриг.

— Вот вы сами и ответили на свой вопрос, — сказал я. — И моё, и ваше мнения играют в мою пользу. По своей логике, я действовал во имя чести. По вашей же логике, я действовал бесчестно, как и любой другой дворянин. Чтобы извлечь пользу. Какие тогда обиды?

Суворов замолчал.

Он прошёлся по кабинету и рухнул в кресло около камина. Огонь тихо потрескивал в очаге, чем ещё сильнее действовал на нервы уставшего от интриг вояки.

— В одном ты прав, Владимир Белов, — произнёс после длительного молчания он. — Я плохо знаком с поведением дворян. Мне они ненавистны, хоть я и сам отношусь к их числу.

Чего я ожидал меньше всего от Игоря Суворова, так это исповеди. В любой другой ситуации он бы меня прикончил, но Игорь с самого начала знал, что действует против воли своей дочери. Это — единственное, что сдерживало его сейчас.