Последний орк

— Нет, — ответила Розальба, — я должна вести людей в атаку. Обо мне, только обо мне говорится в предсказании…

— Предсказании? В каком предсказании? А, я понял, мне говорили что-то восемь лет назад: что вас и вашего супруга увидел во сне сир Ардуин, или что-то в этом роде. То есть если вы ему снились, то вас ждет предначертанная вам судьба. Но я же не собираюсь вести войну против орков, госпожа, я всего лишь хочу захватить их продовольственный обоз. Хоть обо мне и не говорится ни в каком предсказании, и в жилах моих не течет кровь героев, и командую я армией, описывать которую не захотел бы ни один менестрель, но до обоза орков я доберусь. Госпожа, пусть без вас, но мы захватим продовольствие. Я сражаюсь тем, что есть.

Розальба замерла, и не только от нового приступа боли в животе.

— Почему вы это сказали? «Я сражаюсь тем, что есть»?

Капитан пожал плечами:

— Не знаю, само вырвалось.

— И вы сражаетесь, чтобы побеждать?

— Госпожа, — растерялся капитан, — я думаю, лишь совершеннейший кретин сражается, чтобы проиграть, — он улыбнулся. — Не беспокойтесь, госпожа, отдохните. Я захвачу для вас обоз с продуктами.

Ранкстрайл поклонился и вышел. Роби смотрела, как он подходит к крутой лестнице, ведущей к бастионам, пока у нее снова не перехватило дыхание от боли.

— Капитан, — крикнула она, как только вновь смогла дышать. Ранкстрайл обернулся. — Мой конь… для атаки… Возьмите для атаки Энстриила.

Капитан кивнул. Он еще раз взглянул на нее, повернулся и исчез из виду.

Роби пришлось опереться на стену, чтобы не упасть.

Когда она рожала Эрброу, Йорш был рядом с ней, обнимая и поддерживая ее спину. Боль была легкой, словно спокойные морские волны, набегающие на чистый берег. Боль накатывала и уходила, давая ей возможность дышать и слышать голос Йорша, напевавшего ей что-то; потом к звукам летней ночи и шуму моря добавился плач их дочери. В голосе Йорша или, может, в его прикосновении было что-то, что растворяло боль, стирало ее, облегчало.

Сейчас ничто не останавливало боль, только усиливавшуюся от страха и тоски.

Она была одна.

Йорш был убит.

Ее ребенок решил родиться раньше времени в осажденном орками городе, брошенном Миром Людей на произвол судьбы и защищаемом горсткой оборванцев под предводительством капитана-изгоя и дочери человека, которого Роби ненавидела больше всего на свете.

Кто-то погладил ее по руке, которой она все еще сжимала рукоять меча Ардуина. Это была Эрброу, ее дочь, унаследовавшая глаза последнего эльфа и имя последнего дракона.

Девочка обхватила своими прохладными пальчиками ее влажные руки. Наверное, это успокоило Роби, потому что следующие схватки показались ей не такими болезненными.

К ней вернулось мужество, дыхание вновь стало ровным и глубоким.

Она крепко обняла дочку, потом решительно послала ее играть во двор, после чего забилась в угол кровати, ожидая, когда придет время родиться ее ребенку. Ее мучила жажда, но фляжка была пуста, и ни за что на свете она не смогла бы сейчас спуститься вниз, к колодцу во дворе. На лестнице послышались шаги, кто-то звал ее. Роби тяжело поднялась и увидела Парцию, женщину, чьего сына она спасла от орков.

— Госпожа, — с возмущением в голосе проговорила та, — почему вы не послали за кем-то? Почему вы не послали за мной? Стоило лишь сказать коменданту… Вы не можете справиться со всем этим одна… Я помогу вам… Это моя работа, знаете… Я повитуха, я помогаю роженицам… К счастью, меня нашел капитан… знаете, тот, похожий на медведя…

Розальба успокоилась. Как всегда, самое обыкновенное, самое простое — позвать на помощь — не пришло ей в голову. Нужно постоянно напоминать себе, что ее привычка полагаться всегда лишь на саму себя может стать помехой и причинить ей вред.

Повитуха приготовила для нее отвар из лепестков ромашки и меда, мгновенно вернувший ей силы, хотя, может, это произошло просто потому, что она больше не была одна. Ромашка с медом — надо будет запомнить на случай, когда Эрброу будет рожать своего первого ребенка. Она долго занимала себя этой мыслью: Эрброу вырастет, и у нее будут дети, и она, Роби, будет помогать ей своей близостью и своими советами. Они с Эрброу не погибнут при осаде Далигара. И Далигар не погибнет.

Они победят. Между ней и орками был капитан.

Со двора послышался негромкий шум: кто-то играл с ее дочкой. Какая-то женщина напевала ей детскую считалочку, и малышка смеялась.

— Это ваш второй ребенок, правда? — снова взялась за свое Парция. — У вас чудесная дочка, настоящая красавица… Второй рождается немного прежде времени? Конечно, атаки на орков не лучшим образом сказываются на беременности… Мы будем вечно благодарны вам за это, госпожа. Вот увидите, боги наградят вас прекрасным ребенком. Может, хотите немного помолиться, госпожа, для их расположения?..

Розальба была недостаточно уверена в том, что боги интересуются людскими делами вообще и ее проблемами в частности, чтобы последовать этому совету, но воздержалась от комментариев.

— …все сбежали, остались только мы…