Последний падишах

— …Но можно ли в присутствии Его Величества произносить слово «рак»?.. Такое слово пугает. Поэтому лучше сказать им, что у них выявлено заболевание крови, которое может быть вылечено лекарством. Все действия должны совершаться в секрете. Даже на коробочках лекарств должны значиться обычные названия.

— …Зачем вы так поступаете? Разве это не верх вероломства? Ведь вы обманываете его и не позволяете ему ознакомиться с правдой об этой болезни…

— …Никто не должен ничего знать об этом деле. Знают только четыре человека: личный врач, министр двора, иранский профессор-гематолог и французский врач, который раз в два месяца под предлогом лечения Домашнего Слуги прибывает в Иран, и министр двора организует ему тайное посещение дворца. Вся деятельность должна вестись в строгом секрете. Результаты анализов и все медицинские документы должны быть оформлены на имя министра двора. Но и самому министру не следует иметь сведения о реальной болезни Его Величества…

Французский врач обсуждает с тобой диагноз и говорит, что ты страдаешь от определенной болезни крови; слово «рак» он не произносит. Иными словами, все идет, как обычно: говорится обо всем, кроме того, что дела обстоят очень плохо. Например, в экономике многие проекты имеют перерасход по стоимости в несколько раз; с экономической точки зрения, положение страны — крайне опасное, но произносятся другие слова: «ситуация напряженная». Так и французский врач: для уменьшения опухоли селезенки он выписал лекарство под вымышленным именем, чтобы никто не знал о твоей истинной болезни, даже шахиня…

«Ах, мой венценосный отец! Меня удивляет собственная наивность. Я ни разу не задался вопросом, какова же реальная болезнь, заставляющая меня ежедневно принимать эти проклятые таблетки. Все мои вопросы свелись к тому, что я щупал сам себя под ребром, обследуя эту проклятую селезенку. И ни на миг не подумал, что, возможно, настоящую болезнь от меня скрывают. Я так погрузился в работу, что забыл о болезни. По телесным ощущениям я был совершенно здоров, могу даже сказать: здоровее, чем когда-либо. Вплоть до того, что меня вообще не утомлял труд; может быть, по этой причине я и недооценивал свою болезнь».

Твоя селезенка вскоре уменьшается до обычного размера. Врач-француз прилетает в Иран и, обследовав тебя и взяв образцы крови, возвращается в свою страну: обыкновенная работа, которую делают многие врачи. Но не он; ведь в твоем окружении больше ни у кого не достало мужества носить эту тяжкую тайну.

В то же время ты с полной самоотдачей бьешься над выполнением различных планов и программ. Ситуация весьма непростая. Твое спокойствие то уменьшается, то нарастает, подобно числу белых и красных кровяных телец, и печали твои, как и твою селезенку, не так-то легко уменьшить. Однако главная твоя трудность состоит не в нехватке красных и белых телец, а в отсутствии времени. Ты чувствуешь, что для выполнения твоих больших проектов времени тебе не хватает. Ты бы хотел как можно скорее подвести страну к порогу великой цивилизации, однако судьба этому не благоволит. Почему? Что за судьба тебе выпала? Почему в такую чувствительную и судьбоносную эпоху тебе на долю досталась эта болезнь? В тот самый период твоего правления, когда ты хотел бы пожать плоды посеянного, ты видишь перед собой серп смерти. Возможна ли большая несправедливость?

Глава девятая

— …Остолоп пишет, что цена нефти должна остановиться на этом уровне. Он думает, я его собака, да? Но времена уже не те, чтобы мы с закрытыми глазами выполняли ваши приказы!

В телефонной трубке ты слышишь хриплое, больное дыхание Домашнего Слуги — и мрачнеешь. У него новое обострение болезни, приковавшее его к постели. Общаетесь вы в основном по телефону или — обмениваясь деловыми записками.

— Повинуюсь… Повинуюсь приказанию Вашего Величества… Все, чего пожелает Ваше Величество…

— Мы сами дадим ответ американскому президенту. А ты разбуди-ка прямо сейчас английского посла и в точности передай ему мои слова… Они выразили нам протест за то, что я в интервью «Би-би-си» назвал английский народ ленивым… Так вот, скажи ему: теперь стало ясно, что между нами нет дружбы и что вы лишь преследуете свои интересы. А мне это безразлично. Через десять лет мы станем сильнее вас, но мы будем помнить, как вы с нами обращались… Вы думаете, вы одни умные; вообще, кто вы такие?

Выслушав от министра двора «будет исполнено», ты кладешь трубку. Ты уверен: этому типу, английскому послу, он передаст твои слова точно. Ни у кого это не получается лучше, чем у него.

— Негодяи должны понять, что времена изменились, что они уже не шишки на ровном месте…