Последний Паладин. Том 2 (СИ)

— Ничего не изменилось, — без улыбки ответил я, — моя цель крошить тварей.

— Ложь! — холодно отозвался старик и заостренное лезвие трости в мгновение ока оказалось перед моим лицом.

Я тысячи раз видел как от одного пореза этой трости, пачками умирали враги Ордена.

Удар только поначалу показался быстрым, однако у меня было достаточно времени, чтобы выставить клинок и отразить его, но вместо этого я разжал кулак, и оружие упало мне под ноги.

Казавшийся неминуемым смертельный удар в шею остановился, а старик вернулся в изначальное положение также быстро, как и атаковал. Безжизненные глаза Акса сощурились, и он тут же отбросил трость в сторону и распахнул руки в стороны, словно готовясь к объятиям.

В коридоре тут же начал раздаваться шум. Башню тряхнуло от череды взрывов. Пол пошел трещинами… хлынувший отовсюду огонь заволок собой южную часть помещения, а из дверей за моей спиной внутрь ворвались десятки безликих вооруженных людей.

Я же даже не шелохнулся и неотрывно смотрел в глаза наставника.

— Чего ты хочешь теперь, Паладин? — прогрохотал голос.

— Ничего не изменилось, — равнодушно ответил я.

И стоило мне это сказать, как ворвавшиеся десятки убийц рванули ко мне. Инстинкты вовсю затрубили о смертельной опасности, и мне потребовалось немало волевых усилий, чтобы остаться неподвижным.

Тело не понимало разницы и принимало все происходящее за реальность.

За миг до того, как меня настигли клинки еретиков, тело напряглось, готовое принять смертельный удар, но убийцы вдруг пробежали мимо, намереваясь атаковать моего наставника, в глаза которого неожиданно вернулась жизнь, взгляд Акса стал осознанным, а его губы едва слышно прошептали «Помоги»…

— Ну и сука же ты… — до крови сжал я кулаки, и зло прошептал: — «Прочь!»

Приказ сопровождался взмахами обеих рук, из которых вырвались сотни сверхтонких черных нитей и разорвали каждого еретика на мелкие кусочки словно сито.

Подняв глаза, я увидел окровавленное улыбающееся лицо старика Акса, невредимо стоящего посреди горы окровавленных ошметков.

Не успел я моргнуть, как звуки пожара пропали и тело обдул горячий воздух. Я открыл глаза и увидел ненавистный белый песок, который тут же противно заскрипел на зубах.

Я стоял посреди бесконечной белой пустыни и смотрел на свои босые ноги.

— Взгляни на меня! — прогрохотал призывающий величественный голос Аргуса.

— Пошел нахер, — не поднимая взгляда ответил я.

— Так ты разговариваешь со своим наставником? — укорил меня голос.

— Мой наставник мертв, — холодно произнес я.

— Вот именно! — торжествующе прогрохотал голос, и земля под ногами качнулась.

Угол зрения сменился без моей воли, и я второй раз в жизни был вынужден бессильно наблюдать, как тело старика Акса рассыпается в белый прах посреди иномирной пустыни и оставляет после себя лишь потрепанную старую мантию.

— Зачем тебе все это? — холодно спросил я в пустоту, — так сложно было обратиться волком или еще какой хренью и напасть? Что тебе от меня нужно?

— Честный ответ, — раздался отовсюду разом голос, — чего ты хочешь, Паладин?

Пустыня начала изменяться, а вместо нее вокруг стали показываться картинки воспоминаний убийств людей, совершенные моими руками.

Аргус показал чернобородого лесника, которого я, еще будучи мелким щеглом, сначала спас от прорвавшейся к нему в деревню горной пантеры и последующую благодарность в виде наброшенной мне на шею петли… Отрубленная его же топором голова лесника прокатилась сейчас под моими ногами, как живая… потом пошел второй флешбек… третий… четвертый… пятый…

Картинка постепенно ускорялась и прекратился этот казавшийся бесконечным калейдоскоп моим последним убийством, где мой попугай перекусывает налитым черной дымкой клювом шею какого-то бедолаги.

Мой фамильяр тут же исчез, а вот труп встал с заваленной на бок башкой и безмолвно уставился на меня.

— А тебе все неймется, да? — развел я руками, начав понимать, почему в Ордене будущие воины проходили испытание в раннем детстве.

Аргус заглядывает и анализирует всю твою суть и поступки.

Ребенком все было просто, достаточно искреннего желания познать свою Стихию и мочить тварей. Сейчас же Аргус копал куда глубже, и я каждой клеточкой тела чувствовал нависшую надо мной угрозу.

Даже интересно, смогу ли я одолеть его голой силой?

— Не сможешь, — уверенно прогрохотал голос, прочитав мои мысли.

— Звучит как вызов, — усмехнулся я, пытаясь нащупать ядро своей стихии внутри.

Мне вдруг стало любопытно.

Моя стихия неожиданно не отозвалась, но вот мантия, которая действительно исчезла в момент перехода, вдруг проявилась у меня на плечах, и я торжествующе улыбнулся, цепляясь за крупицы вытекающей из нее силы.

— Спрашиваю последний раз, Паладин, — прогрохотал голос, и мир вокруг резко потемнел, — Ты потерял всех, кем дорожил. Ты был предан людьми. Твои фамильяры пропитаны жаждой людской крови. Чего ты хочешь?

— Как же ты достал… — вздохнул я, поправляя ворот мантии, — если так хочешь это услышать. Пожалуйста. Я хочу…