Последний Паладин. Том 8

Конечно, больше всего проблем будет со Спецами, коих тут собралось аж пятеро. Когда-то давно усатый Остряк и сам был одним из них и потому прекрасно знаком с их силой и выучкой. Эдакие Ратники, заточенные под убийство людей.

— Все готово, Острый, че дальше? — хмыкнул бритоголовый заместитель «Горлорезов».

— Сначала цель, — напомнил командир, — потом остальные.

— Уверен? — поиграл желваками бритоголовый, — тут столько профиков, что и без нас завалят пацана.

— Маркус не пацан, — хмуро ответил Остряк, — судя по докладам он непрост. Половина местных ребят, как услышали его имя, наотрез отказались нам помогать, а Организация настоятельно советовала отказаться от этой затеи.

— Конкуренции боятся, — хмыкнул бритоголовый, — давно поговаривают, что Бес начал терять хватку.

— Нет, тут другое, — покачал головой Остряк и потер навострившиеся на опасность усы, — у меня плохое предчувствие. Первыми не лезем, присматриваемся.

— К чему такая осторожность? Он же один!

— Мне повторить? — холодно спросил Остряк.

— Нет, сорян, я понял, — кивнул заместитель.

— Слышь, ты же сказал небо чистое? — вдруг хмуро всмотрелся в воздух Остряк, почувствовав странное жжение в груди, отдаленно похожее на страх, который командир «Горлорезов» не испытывал уже лет тридцать.

— Да так и есть, Кайман пуст, — хмыкнул бритоголовый, — это все подтвердили.

— А это тогда что? — ткнул он в сторону медленно увеличивающейся черной точки.

— По радарам пусто, — пожал плечами заместитель, — птица?

— Самолет? — не сводя взгляда со странного объекта, хмыкнул Остряк.

— Хуже, — вдруг раздался чужой голос позади.

Остряк с бритоголовым тут же схватились за оружие и взмахнули артефактными лезвиями дагов и клинков, но рассекли лишь воздух, глядя, как смеющийся силуэт исчез в тенях.

— Так вот почему такой ценник, — выругался Остряк, узнавший голос маньяка, с которым ему довелось пару раз поработать, и тут же перешел на общую частоту, — внимание! На территории замечен Мрак! Круговая оборона!

И в этот момент в центр засады с оглушающим грохотом приземлилось что-то черное и подняло клубы пыли вверх. А когда пыль рассеялась, то на куче из десятка изуродованных трупов показался небольшой черный попугай с пронзительным кровожадным взглядом и стекающим по черным перьям алым ручейкам свежей крови.

Окинув окружающую армию охреневших боевиков с видом голодного льва, смотрящего на стадо овец, попугай выплюнул из своего изогнутого клюва глаз убитого командира Спецов и громко спросил:

— ЕР-Р-РЕТИКИ⁈

* * *

Я неспешно поднимался по лестнице с заложенными в карманы руками и весело посвистывал.

Красноглазый парнишка медленно плелся следом. Мне он не особенно доверял, но иных способов выбраться у пацана просто не было.

Либо остаться внизу с кучей обгорелых трупов, либо пойти со мной.

При этом мальчишка предусмотрительно держал дистанцию в десять метров, явно сомневаясь, что моих сил хватит, чтобы прорваться через окружение, которое он видел по камерам.

Там было человек пятьдесят отборных убийц, не меньше.

Однако, когда я первым вышел на улицу, без затей открыв дверь, встретила меня всего одна летящая в лицо ракета.

— Перемести, — приказал я со взмахом вынутой из кармана руки, и черное облако Тьмы сожрало снаряд.

Сожрало, чтобы мгновение спустя выплюнуть его над головой бритоголового крепыша, который чего-то высматривал в небе, и в итоге ракета влетела ему прямо в лоб, где и взорвалась трехстихийной вспышкой, оставив о бритоголовом только светлую память.

После чего я перевел взгляд на того, кто и запустил в меня эту ракету.

Усатого мужика с острым как бритва подбородком. Моему фокусу с перемещением тот удивился, но быстро взял себя в руки и потянулся ко второй ракетнице.

«Перемещать» такие снаряды довольно затратно, поэтому второй раз я пальнуть по себе не дал.

Шаг Теней и вот я за его спиной. Первой мыслью было взять клинок и срубить голову усачу, но потом я увидел, как из моей двери вышел ребенок и решил действовать менее кроваво.

Просто свернул наглецу шею. В последний момент тот извернулся и даже успел отреагировать, но от сломанной шеи его это не спасло.

— Шустрый, гаденыш, — выругался я, вытаскивая из ладони отравленную дагу, которую этот шустряк успел в меня вонзить, воспользовавшись моей наносекундной заминкой.

Позволил пустить себе немного крови, но зато психика ребенка была спасена. Хватит с детских глаз кровавых и жестоких смертей.

Так я подумал ровно за мгновение до того, как прямо передо мной с воплями пропрыгал одноногий мужик с горящей головой, а следом за ним, грациозно покачиваясь на ветру, летел и весело напевал песенку маленький черный попуг.

Ты визжи, кричи, падлюка,

Оторву тебе и руку!

Кишки вырву и сожгу,

Подходи по одному!

Я тяжело вздохнул и отбил фейспалм. После чего нашел взглядом охреневше хлопающего красными глазами пацана и развел руками.

— Признаю, над воспитанием моего попугая надо поработать.