Последний Персидский поход (СИ)

- Эту восточную притчу рассказал мне мой отец, который слышал ее от своего отца, а тот от своего, и так она передавалась из поколения в поколение… Двое юношей отправились в дальний путь, и в пути на них напали разбойники. Их привели к атаману, а тот был человеком преклонных лет. Один из юношей, когда атаман стал расспрашивать его, отвечал дерзко и неуважительно, и атаман повелел отсечь ему голову. А второй юноша почтительно опустился на колени и поцеловал полу его халата, а также воздал иные знаки уважения к его сединам. Атаман пощадил его и отпустил, щедро вознаградив…

Никитин похабно ухмыльнулся:

- А что это за «иные знаки уважения», товарищ майор. Что-нибудь очень специфическое?

Петрович же слушал весь этот бред очень внимательно. Даже подчеркнуто-внимательно – так психиатры выслушивают своих пациентов.

- Браво, Касымыч, – комбат несколько раз похлопал в ладоши, – Ты, черт возьми, прямо как Шехерезада! Только я что-то не пойму из твоей сказки: старый разбойник, по-твоему, уже не бандит, а «уважаемый человек»? Так, что ли?

Особист попытался как-то возразить.

Но Петрович не дал ему этого сделать.

- Значит, мы тут все должны, по-твоему, тех духов, что постарше, не гонять по горам, а их вонючие халаты целовать?

- Да нет, вы… - Киримбетов пошел в отказ

- Погоди, я еще не все сказал. – гремел голос комбата, - По-твоему, выходит, что в сорок первом мы должны были не отвечать Гитлеру «дерзко и неуважительно», а на колени перед ним опуститься? Да еще воздать ему «иные знаки уважения»? Были такие «почтительные юноши», изменниками Родины назывались: власовцы, полицаи, бандеровцы… слыхал про таких, Касымыч? Их еще потом, после войны, вешали. Интересные у тебя сказочки, Касымыч, ой, интересные!

Каримбетов занервничал.

- Вы не так меня поняли! При чем здесь Гитлер? Речь идет просто об уважении к старшим… - уже оправдывался он.

Но наш батяня-комбат продолжал бить этого дурака его же оружием.

- Надо будет обязательно рассказать твою байку вашему начальству. Я тут как раз на сборы в Кабул собираюсь через недельку. Думаю, им интересно будет послушать.

- Да ты… Да вы чего? – всерьез задергался особист, – Шуток не понимаете?

- Есть вещи, - серьезно произнес Петрович, - над которыми шутить нельзя! А майору Кузьмичеву я прямо сейчас позвоню, расскажу про твоих «вьюношей». То-то смеху будет!

Каримбетов сидел, сникший и посеревший, вертя в руках не нужный ему карандаш. Наконец, решился:

- Может быть, мы продолжим беседу? Обстоятельство пропажи…

- Нет уж, хватит! Собирайся-ка и лети домой белой лыбедью! Майору Кузьмичеву я сам позвоню, как и обещал. Ваше такси у подъезда. Дежурный! – крикнул он, приоткрыв дверь в коридор.

- Я здесь, товарищ майор! – бодро выскочил из дежурки капитан Костя Чхеидзе.

- Срочно вызови кого-нибудь из водителей, кого найдешь.

- Так у меня сейчас здесь один. Из моих.

- Что он там у тебя делает?