Последний пир

— Д’Ому, — начал герцог. Обычно он называл меня по имени, но сейчас решил обратиться ко мне официально. — Заключал ли ты с друзьями пари, что первым поцелуешь мою дочь? А может, и не просто поцелуешь?

— Нет! — выпалил я с таким пылом, что герцог удивленно моргнул.

— Дай слово.

— Даю слово. Никакое пари я ни с кем не заключал! И никогда не позволил бы себе подобную выходку.

— Ты ее любишь, верно?

— С того мгновения, когда впервые увидел.

Герцог де Со вздохнул.

— А она полюбила тебя с того дня, когда ты спас ее от волка…

— Возможно, что и раньше.

Он странно на меня посмотрел, и я залился краской.

— Шарлот начал дразнить ее сразу, как я приехал. Еще до волка.

— Это сказал тебе мой сын?

— Ваша дочь.

Разумеется, я не стал рассказывать о том, как она приходила в мою комнату. Герцог решил, что она сказала мне это в минувшие сутки, и я позволил ему так думать. Он задумчиво кивнул и посмотрел куда-то вдаль. Я обернулся и увидел знакомого человека — того самого доктора, что врачевал мою рану.

— Подожди здесь, — распорядился герцог.

Они тихо о чем-то переговорили, поклонились друг другу, и доктор ушел, а герцог вернулся ко мне.

— Он осмотрел мою дочь. Жена настояла, а я не стал возражать… Не знаю, простит ли меня когда-нибудь Виржини. Доктор говорит, она по-прежнему чиста. Невинна. Но я должен тебя спросить и надеюсь получить честный ответ. — Он задумался, тщательно подбирая слова. — Ты был близок с моей дочерью?

— Мы поцеловались, — ответил я. — Один раз, когда выбрались из реки. Поцелуй был невинным. Вот сюда. — Я потрогал уголок своего рта.

Герцог улыбнулся.

— Ах, молодость!..

— Могу я спросить… про пари?

— Эмиль что-то такое сказал Жерому, думая, что их никто не слышит. У них нет шансов, разумеется. Виржини пока не знает, как они унизили ее достоинство. От юноши вроде Эмиля я иного не ожидал, но за Жерома мне стыдно. Впрочем, он спас моего сына и тем искупил вину.

Однако Эмиль первым предупредил герцога о случившейся беде. Я не стал говорить это вслух, поскольку еще злился на друга за пари — впрочем, признаюсь, мне еще и смелости не хватило.

Фаворитка короля

Наша помолвка началась со ссоры. Правда, я тогда еще ничего не знал про помолвку. После ужина герцог, герцогиня и Марго покинули столовую, а Виржини подошла ко мне и влепила пощечину.

— Как ты посмел! — прошипела она, белая как полотно.

Жером резко умолк, Эмиль выпучил на нас глаза, а Шарлот улыбнулся.

— Вот такая у меня сестрица.

Виржини бросила на него взгляд, который любого другого мужчину превратил бы в камень. Но Шарлот лишь показал пальцем на свое перевязанное плечо и произнес:

— Ты ведь не станешь бить раненого?

Виржини бросилась прочь из столовой.

— Как это понимать? — вопросил я.

Шарлот глянул на Жерома — тот покраснел, — а затем на Эмиля — тот сделал вид, будто ничего не заметил.

— Откуда мне знать? — Он уставился на меня. — Ну, что ты расселся, остолоп? Беги за ней!

Я нагнал Виржини в коридоре.

— Что я такого сделал?

Она развернулась и снова вскинула руку, но я успел схватить ее за запястье.

— Все ты знаешь!

Виржини выбежала на террасу, оставив мне только одно: следовать за ней подобно упрямой тени. Пройдя через террасу, мы спустились по каменным ступеням на лужайку. И в конце концов очутились в саду, где утром беседовали с ее отцом.

— Уходи! — приказала Виржини.

— Не уйду, пока не узнаю, чем провинился.

Она злобно уставилась на меня огромными глазами, сиявшими в полумраке.

— Как ты мог?!

— Виржини, скажи мне наконец!

— Как ты мог спорить с этими?..

— Я не спорил! — яростно возразил я. — И никогда бы не стал! Я уже сказал твоему отцу…

— А мама говорит… Почему Шарлот им не помешал?

— Он не знал.

— Так значит, вы в самом деле заключили пари!

— Жером и Эмиль поспорили, кто первым тебя поцелует.

— А ты?

— Что — я?

Виржини топнула ножкой по гравию и приблизилась вплотную.

— Поклянись, что не заключал с ними пари!

— Клянусь. Я бы никогда так не поступил.

— Почему? — вопросила она.

— Потому что я люблю тебя. — Мне показалось, это был подходящий момент для признания. Я почувствовал, что среди этих жестоко выстриженных кустов под хмурым ночным небом моя жизнь должна резко измениться. — И полюбил с первого взгляда.

— Да ты меня почти не замечал! Все пялился на Марго.

— Потому что не смел на тебя взглянуть.

— Сладкая ложь, — ответила Виржини, впрочем, уже с улыбкой.

— Правда еще слаще.

Чуть позже, когда наши поцелуи стали такими страстными, что мы позабыли обо всем остальном, я скользнул рукой вниз и сквозь мягкую ткань платья нащупал бугорок промеж ее ног. Виржини распахнула глаза и прикусила губу. В следующий миг она задрала юбки, чтобы я мог вновь к ней прикоснуться. Одной рукой она все время держала меня за руку, а второй зажимала себе рот, покуда ее стоны не стихли.

— Чиста и невинна, говорите? — хихикнула тут она.