Последний подарок богини

Рабыня испугалась, что сболтнула лишнее, и испуганно ойкнула.

— Я же обещал, что никому ничего не скажу, — напомнил молодой человек и вновь поинтересовался. — Этот горбун со всеми своими девушками так обходится?

— Да, — прошептала женщина. — Он любит бить по лицу или в живот попинать. Иногда душит, пока не начнешь задыхаться.

Похоже, глава местной "крыши" не просто отморозок, а окончательный садист.

— Неужели мерзавцу это сойдет с рук? — поразился Александр. — Есть же в городе какая-то власть?!

— Его отец Лион — советник, герой. В молодости подвиг совершил. Взял на абордаж флагманский корабль ольвийской эскадры, — наставительно проговорила Синица. — У него большие связи в Совете Ста. А кто заступится за рабыню?

— У великих отцов часто вырастают отвратительные детки, — философски заметил юноша и нахмурился. — Но твоя хозяйка должна хотя бы потребовать компенсацию за порчу имущества.

Собеседница посмотрела на него с жалостью, как на тяжело больного.

Александр смущенно крякнул, понимая, что погорячился, сморозив глупость.

Пока они с Синицей разговаривали, Гернос аккуратно зашивал рану на скуле Жаворонка. Девушка скулила от боли, из глаз текли слезы, пальцы, которыми она вцепилась в край лежанки, побелели. Вдруг она, резко выдохнув, затихла.

— Прощай, Далная, — донесся из коридора знакомый голос. — Пусть боги пошлют тебе благоденствие и богатых клиентов.

— Вам тоже удачи и всех благ, господин Гилл, — бесстрастным голосом прощалась с незваными гостями хозяйка публичного дома.

— Ребята пусть еще порезвятся. Ты уж прости, но я остаться не могу, — продолжал глумиться вожак "гиен". — Дал клятву отцу всегда ночевать дома. Родителей надо почитать.

— Любая клятва священна, — тем же тоном ответила женщина. — Да пошлют вашему отцу боги долгих лет жизни.

Едва закрылась входная дверь, разъяренная Далная ворвалась в их комнатку. Но на миг смешалась, видя, что евнух аккуратно бинтует голову её рабыне.

— Такую удачу ты мне напророчил, чужак? — горько усмехнулась хозяйка борделя. На её белой шее ярко выделялись синяки от пальцев.

— Конечно, — спокойно глядя ей в глаза, кивнул Алекс. — Разве каждый визит "гиен" в твое заведение не заканчивается чем-то подобным?

— Ну, не совсем так, — женщина поправила пряжку хитона.

— А сегодня здесь случайно оказался один из лучших лекарей Нидоса, — продолжил юноша. — Который с радостью поможет тебе и твоим рабыням. Перевяжет раны, наложит целебную мазь на синяки, даст лекарства.

— Ей уже никто не поможет! — вскричала Далная, ткнув пальцем в Жаворонка. — Мне придется покупать новую рабыню. А это возьмут только в портовый бордель!

Привлеченный криком хозяйки, в дверь заглянул Акулий Зуб, окинув всех тяжелым взглядом.

— Вот увидишь, что шрам будет совсем незаметным, — стал уверять её Александр. — И его легко можно спрятать под прической.

— Сюда ходят богатые люди! — кипя праведным гневом, бушевала женщина. — Хочешь, чтобы я опозорилась, подсунув им порченый товар! Да и что ты понимаешь в прическах!

— Кое-что понимаю! — юноша подобрал с пола кусочек обсидиана и несколькими штрихами нацарапал на штукатурке овал лица.

— У Жаворонка густые черные волосы, которые легко можно уложить на манер келлуанского парика.

Он изобразил что-то вроде "каре".

— Одеть её в узкое белое платье, буст и представить как келлуанку. Волосы по бокам спрячут шрам.

Далная подошла ближе, внимательно взглянула на рисунок.

— О каком таком бусте ты говоришь?

— Пусть лекарь поможет твоим девушкам, — предложил Алекс. — А мы спокойно поговорим. Найдется местечко, где еще не нагадили эти падальщики?

"Мадам" поморщилась.

— Трое с ним ушли. Остальные пьяные как скоты. Пойдем в зал.

Молодой человек кивнул.

— Синица! — окликнула Далная рабыню. — Скажи там, кому надо к лекарю, пусть идут сюда.

— Слушаюсь, госпожа.

Там, где в доме Корнелла располагался бассейн, здесь была широкая площадка, устроенная прямо под открытым небом. Единственный уцелевший светильник освещал усыпанный объедками и мусором пол. Два высоких ложа, похожих то ли на узкие кровати, то ли на широкие скамейки валялись кверху ножками. Тут же лежали два стола с перебитой посудой и один голый мужик.

Хозяйка ткнула его в костлявую ляжку обутой в сандалии ножкой. Тот хрюкнул и перевернулся на живот. "Холодновато спать на мраморе, — подумал Александр. — Да еще кверху задницей".

Заметив его взгляд, женщина усмехнулась.

— Пусть поваляется. Пореже ходить будет. Обслуживай тут всяких дармоедов.

Она взяла с уцелевшего столика кувшин, побултыхала, проверяя наличие жидкости, разлила в два медных стакана и залпом выпила свой. Юноша ограничился мелким глотком, чтобы не обидеть хозяйку.

— Что еще за буст такой появился в Келлуане? — спросила Далная, усевшись на ложе. Алекс заметил, что её маленькие ступни не достают до пола сантиметров десять.

Откашлявшись, он в двух словах поведал суть новых веяний моды на берегах великого Лаума.

— Грудная повязка, — разочарованно протянула женщина.

Молодой человек не знал, что это такое, но принялся возражать с азартом начинающего коммивояжера.