Последний поход

- Воссоединение - да, для создания новой, единой могущественной расы, - перевел Яков, на которого речь корейца произвела сильное впечатление. Многое из сказанного он тоже, вероятно, слышал впервые. — Отец слишком идеалистичен и стар. Он — пережиток ушедшего прошлого. В нынешние времена любые благие намерения нужно подкреплять решительностью и силой, иначе они будут обречены. Уверен, он бы понял меня.

- Ты пошел против воли Ким Им Су, - покачав головой, сказал Яков. - Такие проступки по кодексу караются смертью.

- Оглядись, мы же теперь в плену. Рано или поздно я все равно бы занял его место, - запальчиво заявил Линь. - Уничтожение Хранилища не идет вразрез с нашей миссией, ибо все, что нужно было нам, мы из него извлекли. Отец бы понял меня.

- Теперь ваши жизни во власти старейшин «Братства», - заключил Семиброк, когда Линя и Якова связали. - Вас и ваших людей будут судить за диверсию по законам Фарер.

- Плевать, - сплюнул в снег разъяренный кореец. - Тогда я встречу свою судьбу

- Но вы же сами говорили, что это - шанс все вернуть для человечества, - не сдавалась Лера.

- Да. Шанс для нас, но не для вас, - со сталью в голосе отрезал Линь. - Это естественный отбор. Мы все равно сильнее...

В этот момент воздух огласился низким трубным звуком, гулким эхом прокатившимся по заснеженным шапкам гор. Все обернулись на его источник.

К Фарерскому архипелагу подходил «Черный дракон».

эпилог

Что бы я рассказала человеку, жившему в прошлом, которого никогда не видела?

О моей собственной жизни.

В мире, которого больше нет...

Надежда сейчас - единственное, что делает нас людьми.

Иначе для чего тогда жить...

Ведь правда ?

Надежда. Казалось бы, всего одно слово, а сколько в нем таилось радости, трепета и в то же время — горя и разочарования. Одно маленькое слово, способное воскрешать или заставлять сердце обливаться кровью.

Надежды больше не было.

Светало. «Черный дракон», развернувшись, плавно причаливал к «Грозному», закрывая его своей исполинской тенью. На берегу у лодок суетились люди. Несколько человек несли положенное в парусину бездыханное тело Дана; его выпростанная из носилок рука безвольно волочилась по снегу, оставляя за собой кровавую полосу.

Но Лера, ни на кого не обращая внимания, ссутулившись, сидела на камне, зажав между ног «Бизон» и прижавшись лбом к холодному прикладу. Мышь притихла во внутреннем кармане куртки.

Пытавшегося поддержать Мигеля она попросила уйти. О Батоне, о чем-то толковавшем в стороне с Тарасом и Савельевым, даже не думала. На пандусе у входа в схрон в окружении телохранителей Семиброка стоял связанный Линь. Корейская команда под присмотром вооруженных Паштета и Трески суетилась над телами убитых и раненых.

Ни с кем не хотелось разговаривать. Ничего не хотелось. Голова пылала так, словно в нее насыпали раскаленного угля. Все снова оказалось напрасно. Предательство, ложь, неожиданная диверсия.

Напрасно.

Сверху медленно падали кружащиеся снежные хлопья, перемешанные с комками серого, как небо, пепла, продолжавшего вылетать из истерзанного взрывом Хранилища Судного Дня.

Наверное, так и умирают надежды. В холоде и абсолютной, равнодушной ко всему тишине.

- Как ты? - спросила подошедшая Милен, державшая в руке лук.

- Не знаю, - покачала головой Лера и, оторвавшись от созерцания своих испачканных грязью ботинок, подняла голову, посмотрев на девушку. - Ничего не знаю.

Она помолчала.

- Ты спасла мне жизнь.

- Я впервые убила человека, - голос Милен дрогнул.

- Я тебя понимаю, поверь, - Лера с сочувствием посмотрела на подругу. - Тоже через это прошла. Со временем отпустит. Хотя по-настоящему кровь не уйдет никогда.

- Что теперь будет?

- Всего лишь затишье, - ответила Лера, чувствуя, как на нее, сковывая сердце, наваливается чудовищная усталость. Сколько еще ей предстоит бороться. Ради чего. - Будет буря.

- Нам придется расстаться?

- Да. Твое место здесь. А мне надо плыть дальше.

- С ними? - Милен указала перчаткой на громадину танкера, драконью морду которого лизали первые лучи тусклого солнца, восходящего над горизонтом.

- С ними или без них. Может, получится обменять Линя на лодку. Но нам нужно добраться в Пионерск. К родным. Это был наш последний поход. Погоня за надеждой.

- Но все уничтожили. Разграбили наш дом, - Милен снова чуть не плакала, ее била мелкая дрожь.

- Не все, - Лера сунула руку в карман куртки и осторожно вытащила из нее небольшой контейнер, который украдкой подобрала в Хранилище Судного Дня. - К тому же с вами поделились, как-никак.

- Что это? - с любопытством спросила Милен, присаживаясь рядом.

- Чем бы оно ни было, - это осколок того мира, который мы утратили навсегда, - вертя на ладони контейнер, ответила Лера. - А значит - чудо. И однажды оно обязательно произойдет.

- Ты в это веришь? - Милен посмотрела на подругу.

- Да, - твердо ответила девушка. - Я верю.