Последний поход

- Ничего, - огрызнулся он, ругая себя за внезапную хлипкость, Секунду назад ему очень захотелось резко обернуться и пронзить светом тьму за спиной Савельева. Иди в задницу, старый кретин! Еще не хватало начать от всяких звуков шарахаться.

- Наши скорее всего шебуршатся. Нечего стоять, идем.

Вскоре на одной из верхних палуб им удалось, наконец, обнаружить заброшенную радиорубку.

- Кажется, пришли.

Вдвоем с трудом отодвинув осыпавшуюся ржой дверь, мужчины осторожно зашли в просторное помещение с низким потолком, уставленное различной аппаратурой и обветшалыми средствамисвязи. Осматриваясь, Батон неторопливо прошелся по помещению, в котором царил разгром, переступил через лежащий на боку полусгнивший офисный стул на колесиках.

Но однажды капитан

Был в одной из дальних стран...

Неожиданно под потолком что-то щелкнуло, и помещение озарил тусклый ламповый свет. На приборных панелях под слоем грязи вспыхнуло несколько разноцветных огоньков.

- Ох, мать честная, - оценил Батон и, посмотрев в потолок, выключил свой фонарик. - Шустро они. Жива-а посудинка.

Подойдя к стоявшему под углом столу с приборами, охотник провел рукой в перчатке по толстому слою не то пыли, не то какого-то давно разложившегося мусора, под которым мерцали лампочки, вставленные в пластиковые кнопки.

И влюбился как простой мальчуган.

Раз пятнадцать он краснел,

Заикался и бледнел...

- Интересно, а внутренняя связь работает? - перестав напевать, он поискал нужные кнопки на панели. - Неплохо было бы сообщить нашим об успехах, раз уж эта посудина еще кое-как дышит. Ну, дружище, поговоришь с нами? Черт, сбоит все.

Наугад попереключав отвечавшие гробовым молчанием каналы, Батон неожиданно заикнулся и побледнел.

- ...хрш-ш-ш... арпов»! Повторяю! Говорит «Лев Поликарпов»! Терпим бедствие! Координаты семьдесят градусов сорок шесть минут южной широты, одиннадцать градусов сорок девять минут восточной долготы, неподалеку от станции «Новолазаревская». Москва, Нью-Йорк, Париж, Лондон...ио,... ожены...

Не такое Батон ожидал услышать. Это была последняя передача перед тем, как радиоэфир окутал планету вечной тишиной. Словно очнувшиеся призраки зашептали из Преисподней.

- ...Повторяю! Говорит «Лев Поликарпов»! - продолжали настойчиво взывать динамики встревоженным голосом радиста в далеком две тысячи тринадцатом году. - Терпим бедствие! Координаты семьдесят градусов сорок шесть минут южной широты, одиннадцать градусов сорок девять минут восточной долготы, неподалеку от станции «Новолазаревская». Москва, Нью-Йорк, Париж, Лондон, Токио уничтожены... как слышите меня? Хршшшш... Кто-нибудь меня слышит? Говорит «Ле...

- Выключи, - не своим голосом попросил Савельев. - Пожалуйста.

Выйдя из ступора и снова переключив канал, Батон зажал танге-

ту и нагнулся к вмонтированной в столешницу груше микрофона.

- Раз, раз! Как слышите меня, прием! Мужики, это Батон из радиорубки, как слышите меня? Тарас, поварята... Черт бы побрал эту связь! - выругался Батон, оглядывая еще несколько панелей, и отвернулся от микрофона. - И куда американцы запропастились? Может, хоть они услышат. Женька, а ну-ка, запроси по-английски! Я-то никак не кумекаю.

Но приблизиться к пульту Савельев не успел: внезапно из покрытых наледью колонок сквозь треск помех послышался чей-то неразборчивый голос.

- Это кто? - в гробовой тишине вдруг четко и с хрипотцой поинтересовались динамики.

- Как кто? - Батон удивленно переглянулся с Савельевым. - Это я, Батон. Треска, ты, что ли? Где ты исправную рацию раздобыл, а? Вторую радиорубку нашли?

- Это не треска, - чуть поколебавшись, не согласились по связи. - Меня зовут Пошта.

- Какая еще «почта»? - нахмурился Батон и пригрозил: - Слышь, поваренок, хватит эфир засорять! Руки пообрываю, тесто пятками будешь месить! Палуба какая у вас...

- Еще раз повторяю, я не Треска, - терпеливо повторили динамики, и Савельев вздрогнул. - Я Пошта. Пошта из клана Листонош¹⁴.

- Какого клана? - вконец растерялся Батон. Да и голос собеседника на том конце действительно был другим. - Так это не с «Поликарпова»?!

Опирающийся о панель охотник почувствовал, как от догадки на холке шевелятся волоски и, немея, начинают подгибаться ноги. Вот тебе и двадцать лет во льду простоял. Ай да «Поликарпов»! Ай да сукин сын!

Голос! Живого человека! Откуда-то ИЗВНЕ! Нужно срочно отрегулировать! Попробовать записать! Батон лихорадочно завозился с кнопками возле микрофона, силясь разобрать, что к чему.

- Ох ты растудыть твою, не сдохла, сволочь!.. Вот так известия. Живой?! - вопросы стремительно слетали с языка охотника один за другим. - Кто? Ты откуда вообще, братуха?

- Сейчас нахожусь в Балаклаве, - на этот раз ответ послышался практически сразу. - Это на острове Крым.

Крым?! Вот это новости! Где-то за пределами мертвого ледяного материка тоже есть выжившие!

Невероятно! Непостижимо!

Лицо застывшего Савельева от осознания происходящего стало белее снега. Склонившийся над пультом Батон не заметил, как на лоб из-под шапки заструился пот.