Последний поход

- Подарок отца. Последний, - Паштет бережно провел пальцами по стеклу выпуклого циферблата. - Когда я только из университета специалистом выпустился. Гордился мной, как уже взрослым мужчиной. Все говорил, что жизнь только новая начинается. Горизонты, перспективы, карьера. С тех пор без запинки так и работают. В них словно частичка той жизни все идет и идет. Будто стремится вместо меня к чему-то. А передать, видишь, некому.

- Жалко, чувак.

- И мне. Отплавались мы с тобой, видать, брат. А даже перед концом цапаемся, как старик со старухой. Хотя без этого было бы неинтересно. Да и привык я давно, - Паштет протянул руку, впервые за много лет назвав приятеля по имени. - Было приятно с тобой дружить, Витя.

- Ведь если бы я тогда, в семнадцатом, первые сети не утопил, а ты меня не отмазал, так бы и не познакомились, - Треска как-то задумчиво посмотрел на приятеля.

- Помню. Обоим влетело. Как всегда.

- Мне тоже, Женя, - Треска крепко пожал протянутую руку соседа. - Мне тоже. Не думал, что все вот так...

- И я не думал.

Они помолчали. Потом Паштет скосился на миски.

- Дохавать, что ли.

- Да и то верно, - сгреб свою плошку Треска. - Утопчем. Раз уж помирать, так с полным брюхом, чувак.

Невесело улыбнувшись, повара снова принялись за еду.

Склонившись над расстеленной картой мира, Тарас задумчиво водил по ней циркулем. Туда-сюда. Туда-сюда. Думая совершенно о другом. О том, что они все потеряли. Мысли никак не хотели складываться в хоть какой-нибудь мало-мальски приемлемый план действий. А ведь именно это от него сейчас и требовалось.

«Циркуль, циркуль две ноги,

Циркуль делает шаги.

Шаг один и два и три Одинаковы, равны» —

вспомнил он детский стишок, который во времена его разбитной юности подвергался весьма смелым лингвистическим преобразованиям. Южная Америка, значит. Угроза нового заражения. Карантин, который всеми правдами и неправдами нужно было держать в секрете. «Ох, Лерка, и устроила ты нам проблем...» Час от часу не легче. Сколько они так продержатся? Да и смогут ли?

Да и ко всему свободу передвижений, даже в случае, если лодку починят, ограничивала примостившаяся по левому борту громадина корейского танкера, будь он неладен. Хотя если бы не они...

Если бы не они.

- Легли бы мы все здесь, Юрка, - еще раз оглядев покрытую выцветшими фотокарточками стенку над столиком в капитанской каюте, Тарас отпил из кружки. Поморщился, теребя вислый ус. - К чему мы все стремимся? Куда плыть-то теперь? Команду всю растеряли, мир не спасли. Дала нам война бой, мать ее, который не под силу нам выиграть. Да и что теперь спасать-то. Взяли нас за жабры, Юрка. Не осталось ведь ничего, ты погляди вокруг.

Посмотрев на пожелтевший снимок двух улыбающихся пацанов в мундирах выпускников мореходного кадетского корпуса, он грустно добавил:

- Ты только погляди вокруг...

Вспомнилось первое погружение, и как проходили обряд посвящения, целуя кувалду²⁶ или запивая это дело морской водой²⁷. После этого Юрка так и шепелявил слегка всю жизнь. Много воды утекло... От тяжелых дум отвлек настойчивый стук в дверь каюты.

- Кого там еще черти несут, - буркнул старпом, большим глотком осушая кружку, и, отложив на карту циркуль, громче ответил: - Да-да, входите.

На пороге оказался Яков с неизменной папкой. За его спиной держались двое рослых корейцев в иссиня-черных камуфляжах «Дракона», державшие под мышками «звериные» шлемы с поднятыми забралами.

Тарас присмотрелся к новым лицам, по шлему одного из них сразу узнав человека, руководившего солдатами во время их первой встречи. Острые черты восточного лица, короткий ежик черных волос с легким налетом седины, уверенный, отливающий непоколебимой выдержкой взгляд.

Его спутник, абсолютно лысый, был густо покрыт татуировками даже на лице; глаза скрывали матовые черные гогглы на тугом, обтягивающем череп ремне, - словно были его неотъемлемой частью. Из- за массивного плеча возвышалась рукоять висящего за спиной меча.

Приняв стойку, первый воин произнес, обращаясь к Тарасу, несколько коротких фраз.

- Это Линь Им, - объяснил Яков. - Правая рука Императора и начальник группы, выделенной вам для пополнения команды. А это Дан. Его помощник и телохранитель.

- Вот это ты вовремя поправился, - буркнул Тарас, вставая из-за стола и накидывая на плечи капитанский китель. - Выделенных мне. Это у себя он правая рука, а здесь все, что касается судна и людей, находится в моей юрисдикции.

- Разумеется, - педантично кивнул Яков. - Люди построены, если вы готовы провести смотр.

- Ладно, показывайте, что за хлопцы там у вас, - ответил Тарас, надевая фуражку и выходя из каюты.

Поднявшись на палубу, он оглядел два ряда выстроившихся в шеренги лицом друг к другу моряков. Все как один в серых комбинезонах, на головах фуражки с лентами. Сердце кольнуло. Уж больно сцена напоминала прощание с погибшими товарищами после сражения с морским гигантом. Только не было завернутых в пропитанную кровью парусину тел.