Последний полет "Прогресса"

— И спустился на землю Андрии владыка небесный на огненной колеснице, гром и молнии мечущий, и молвил он: "Азм есьм царь, и буду я править вами, дети мои, благородно и справедливо, и поведу я вас к богатству и славе"!

Дочитав эти строчки, человек аккуратно свернул пергамент, убрал его в футляр из потертой кожи, и подошел к окну. Там, далеко внизу, горели огни ночного города, шумели автомобили, люди спешили по домам после долгого, и, бесспорно, весьма продуктивного рабочего дня. Прогрохотал поезд "легкого" наземного метро, осветив на некоторое время дергающимся светом из своих окон темный переулок. Ослабив галстук, расстегнув рубашку, человек перевел взгляд на небо. По идее, оно должно быть звездным, но из-за отражавшихся в облаках огней большого города, небосвод, казалось, светился изнутри, с обратной своей стороны, то есть из космоса, светло-серым сиянием. Небо, которое этот человек видел с детства, и любил его таким, какое оно было. Темное ночью, голубое днем. Иногда сверкающее молниями, но большей частью — совершенно спокойное, максимум — с облаками, бороздившими его прекрасную лазурь. То самое небо, которое выглядело таким мирным и таким необитаемым… как и звезды далеко за пределами атмосферы. Да, он нисколько не сомневался, что там, на орбитах других звезд, как и на орбите Лентиса, вращаются многие другие планеты. Иначе и быть не могло. Обитаемы ли они? Кто ж его знает? Вполне возможно, что и на них есть жизнь, и, даже, разумная. Но есть огромная разница между разумной жизнью там, на далеких планетах, и откровенным бредом здесь, на Андрии.

— Вы же понимаете, что все это — полный бред! — решительно заявил человек, повернувшись к своему собеседнику. — Религия, опиум для народа. Сказки, придуманные одними людьми, чтобы властвовать над другими. Само по себе существование Андрия не доказано, и считается современной наукой крайне сомнительным. А вы утверждаете, что он — инопланетянин? Пришелец из космоса? Вы хоть понимаете, как вам повезло, что времени инквизиции давно прошли?

— А ты, дружище, понимаешь, как тебе-то повезло, что они прошли? Расскажи ты хотя бы двести лет назад, что Андрий — вымышленный персонаж, этакая бука, придуманная чтобы пугать непослушных детей, или икона, прикрываясь которой духовенство обворовывает свой народ, представляешь, что бы с тобой сделали? Да тебя бы на кусочки порезали, на костре изжарили, в пушку зарядили, да Лентис изучать отправили бы, — старик хлопнул ладонью по столу, да так сильно, что стакан с "Тархуном" подпрыгнул, стрельнув несколькими пузырьками газа, и по поверхности напитка пошли круги. — Меня, знаешь, всегда удивляли люди, берущиеся судить о том, чего никогда в глаза не видели, и гордо именующие себя "историками". Факты есть факты. И один из фактов — резкий рост технологий три сотни лет назад. Как ты это объяснишь?

— Элементарно, уважаемый! Научно-техническая революция! Естественный прогресс человечества! — быстро заговорил первый, заметавшись по кабинету, и взволнованно замахав руками. — Демографический взрыв, обусловленный совершенно нормальными, как следствие — захват новых территорий Империей Жаклинии, и Первая Мировая Война, которая, как известно, является движителем прогресса!

— Ох, не произноси при мне этого слова — "прогресс", — поморщился его оппонент. — У меня на него аллергия. Хорошо, у меня к тебе осталось два вопроса. Первый — как ты объяснишь находки в горах Обахии, или горах Анжелии.

— Фальсификации, милейший, фальсификации. Ну, нашли нечто, напоминающее моток проволоки. Так что, сразу телеграф, телефон, а то и компьютерная сеть? А я убежден, что это — всего лишь абсолютно нормальное, естественное, природное образование. Что бы сказали, если бы вообще ничего не нашли? Что наши предки пользовались спутниковой связью? Ну не бред ли? Мой вам совет, если не хотите загреметь в психушку — забудьте эти сказки про полубога-полуинопланетянина и демонов-прелюбодеев. Второй вопрос, я так понимаю — как найти выход?

— Нет, дружище, — покачал головой гость. — Выход я и без тебя найду. Второй вопрос — как ты объяснишь это?

Нащупав стоящий у кресла портфель, седой извлек нечто не очень большое, но достаточно тяжелое, завернутое в тряпицу. Бережно размотав ткань, он выложил на стол непривычной формы пистолет, ранее, похоже, покрытый антибликовым составом камуфляжного цвета, сегодня почти полностью облупившимся. На рукоятке оружия гордо расправил крылья отштампованный на пластике орел, а над самой спусковой скобой темнели семь знаков на незнакомом языке — "КОЗ-971".