Последний полустанок

Тимофей лишь понимающе кивал головой, но ничего путного сказать не мог. Видимо, у Афанасия Гавриловича какие-то свои планы. Может быть, электростанция передвижная, смонтирована в машине? А скорее всего он достал курбатовскую ткань.

Но где же тогда аккумуляторы, чтобы вечером свет горел? - спросил Тимофей у Горобца. И выяснил, что никаких аккумуляторов не привозили, а сегодня приезжали техники и поставили в кустах маленькую радиостанцию.

Тимофей не смог сдержать любопытства:

- Где она? - И поспешил к выгону, куда указал Горобец.

Выгон почему-то был огорожен веревками, подвешенными на кольях. Может быть, здесь пасутся козы?

Подлезая под веревку, чтобы посмотреть радиостанцию, Тимофей подумал: "А не хочет ли Набатников попробовать передать энергию на расстояние без всяких проводов? Место здесь открытое, ровное. Поставь радиопрожектор на башню института - и передавай". Однако, оглянувшись, Тимофей сразу же отбросил эту догадку. Башня была далеко за горами. Прямой видимости нет.

Да и кроме того, антенна радиостанции, которую он уже заметил в кустах, никак не подходила для этой цели. Обыкновенный стальной прутик.

- Назад! Назад! - вдруг закричал Набатников и замахал руками, будто случилось что-то необыкновенное.

Тимофей даже обиделся. Не видел он полевой радиостанции! Подумаешь, секрет! Не с такими вещами приходилось дело иметь. Не спеша, вразвалочку Тимофей пошел обратно.

Но Афанасий Гаврилович почему-то рассердился всерьез, подбежал к Тимофею и больно схватил за руку:

- Вы будете слушаться или нет?

Над головой что-то прошелестело. Бабкин невольно поднял глаза.

Серебряная острокрылая птица пронеслась мимо, коснулась земли и заскользила по траве.

Набатников проводил ее глазами и шутливо ударил Тимофея по руке:

- Ваше счастье. Эдак и без головы можно остаться. Впрочем, я сам виноват. Все были предупреждены заранее, а про вас я позабыл. Заговорился.

Теперь уже можно подойти к птице, вернее - металлическому планеру с размахом крыльев в несколько метров. Конструкция его показалась Бабкину не совсем обычной. Фюзеляж толстый, как бочонок, острый нос, словно у меч-рыбы. Потом выяснилось, что это была оригинальная приемная антенна.

Мейсон дотронулся до нее прутиком.

- Би-би-би? - спросил он у Набатникова. - Тоже как "беби-луна"?

- Нет, мистер Мейсон. "Би-би-би" не здесь. А вон там, - и Афанасий Гаврилович кивком головы указал на аппарат, который Бабкин принял за обыкновенную полевую рацию. - Это маленький радиомаячок. Он подавал сигналы.

Конструктор анализатора Мейсон человек, конечно, знающий, но вопрос его показался Бабкину наивным. Если планер летит прямо на антенну и точненько опускается возле нее, то, значит, это радиоволны привели его сюда. Так птицы летят на свет маяка и, кстати, часто об него разбиваются. А эта металлическая птица куда умнее. На определенной высоте в ее электронном мозгу заработала автоматика, потянула за собой рули глубины, выпустила закрылки, и птичка мягко села на землю.

Ничего здесь чудесного нет - техника давно известная, но к чему это все? Вот вопрос! И опять Тимофей растерялся. Невозможно понять Афанасия Гавриловича. Он как ребенок: одна игрушка надоела - давай другую, третью. Не успел еще приземлиться "Унион", а Набатников уже едет открывать электростанцию, попутно занимается чем-то вроде телемеханики. Удивительное непостоянство! Но разве этим что объяснишь?

Если инженер Бабкин ничего не понимал, то что же сказать о других?

Опершись на палку, старик Соселия скептически рассматривал птицу. Так вон она какая вблизи! Ничего особенного. В полете она интереснее. С этим соглашался и Горобец, сейчас он хмуро поглядывал на заходящее солнце и думал, что зря обнадежил колхозников, будто сегодня включится свет. Уже лампы повесили в хатах. Профессор потребовал, чтобы купили люми... люми-несцентные... Слово-то какое, натощак не выговоришь. Он говорил, что для такой электростанции, какая здесь будет, варварство и позор применять отсталую технику. Ведь обыкновенные лампы жрут энергию без зазрения совести. Даже космической не хватит.

Для тракториста эта космическая энергия представлялась весьма туманно, впрочем, как и для многих. Даже советские искусственные спутники и ракеты, оснащенные аппаратами для изучения космических частиц, пока еще мало помогли в решении одной из самых сложных загадок природы. А открытие Набатникова? Это лишь первый удачный опыт, но их надо проделать тысячи, чтобы достигнуть успеха.

Но ведь он занят сейчас другим и обставляет свои опыты не так уж кустарно, как вначале подумалось Бабкину.

Из-за поворота выехал фургон с блестящими чашами радиолокационных антенн. Затем другая машина-лаборатория, где, видимо, производились какие-то измерения, связанные с полетом планера.

Из машины вылезли два инженера, которых Бабкин не раз встречал в институте, захватили с собой приборы и направились к Набатникову.

- Вскрывайте, - нервно бросил он, подходя к планеру.