Последний порог

Сказав это, Римо вышел в ванную. И почти в эту же секунду зазвонил телефон.

Выскочив из ванной, Римо поднял трубку, на которую с его лба падали капли воды – он не успел вытереться.

– Алло?

– Если хотите снова увидеть Викторию Энгус, – пролаял в трубке резкий скрипучий голос, – внимательно слушайте.

– Неплохое начало, – одобрил Римо. – А с чего вы взяли; что я хочу увидеть ее?

В трубке возникла короткая пауза, затем скрипучий голос продолжал:

– Если она небезразлична вам, – придется меня выслушать.

– Мне небезразлична? – удивился Римо. – Знаете, что она пыталась сделать со мной вчера вечером?

– Вы будете слушать – или нам придется убить ее?

– По-вашему, у меня есть выбор?

– Если не будете – считайте, что она уже мертва.

– То есть выбора у меня нет все-таки, – констатировал Римо.

– Через полчаса вы придете к скотобойне Техасца Солли – и тогда мы побеседуем. Придете один, или девчонка умрет.

– Я не хожу на свидания с напарником, – ухмыльнулся Римо.

Связь прервалась. Нажав на рычаг, Римо набрал номер санатория “Фолкрофт” в местечке Рай, штат Нью-Йорк. В трубке снова раздалось несколько гудков – и почти сразу же голос Смита.

– Хэлло, Смитти. Мне тут звонили только что...

– Как и мне. Вам – по какому поводу?

– Звонили, видимо, наши друзья-отравители. Они похитили Вики Энгус – и хотят, чтобы ради ее спасения отправился прямиком к ним в объятия. А вам кто звонил?

– Нам, похоже, удалось выяснить, как яд попадает в мясо, – ответил Смит.

– Неужели?

– Да. Мы тщательно проанализировали последнее сообщение Энгуса – причиной той самой жесткости вокруг клейма Сельскохозяйственного министерства был именно тот самый яд.

Римо присвистнул.

– Значит, задача моя упрощается – всего лишь стереть с лица земли Сельскохозяйственное министерство?

– На каждом заводе есть государственные эксперты – размышлял вслух Смит по телефону. – Но их не очень сложно и подкупить...

– А на бойнях? – спросил Римо.

– Да, тоже. А что?

– Да нет, ничего. Буду держать с вами связь. – Римо повесил трубку.

– Папочка, мне придется заняться одним деликатным делом.

Чиун неподвижно сидел на полу.

– Римо...

– Да знаю, знаю. Ты не хочешь, чтобы я ходил туда. Там ведь наверняка сидят эти кровососы, и они снова порежут мне руку, вставят в порез соломинку и высосут из меня душу, как бульон в “Макдональдсе” – верно?

– Нет, – устало ответил Чиун.

– Ага. Так ты хочешь пойти со мной? Хочешь помочь своему сопливому и дремучему обрывку поросячьего уха в трудное время, папочка?

– Нет.

– Нет? – Римо не пытался скрыть удивления. – Нет?! – Он был ошеломлен, встревожен и слегка раздосадован.

– Нет, – повторил Чиун. – Иди с миром, сын мой. Помни, чему я учил тебя. Покажи им мощь Синанджу. Ты готов к этому.

Сказав это, Чиун отвернулся к окну и наклонил голову, словно в беззвучной молитве. Неожиданно он показался Римо очень маленьким в этой обширной комнате, затерянной в бескрайних просторах серого города под названием Хьюстон.

И Римо активно не понравилось это.

– Эй. Все в порядке. Тебе не о чем беспокоиться, папочка.

И когда ответа не последовало, Римо встревоженно прибавил:

– Или?..

– Не о чем, – голос корейца был тихим, как дыхание умирающего. – Остерегайся днем мерцающей мглы, а ночью – темной тени. В путь, сын мой.

Римо, глядя в спину старику, медленно кивнул и направился к двери. Может быть, когда он вернется назад с Вики, у Чиуна немного поправится настроение.

– Римо...

Обернувшись, Римо увидел, что Чиун в упор смотрит на него.

– Я не сомневаюсь в тебе, – произнес Чиун. Римо кивнул.

– И правильно делаешь, папочка. А когда я вернусь – увидишь, каким ураганом ворвемся мы на телевидение с твоей гениальной драмой.

– Я не сомневаюсь в тебе, – произнес Чиун. Захлопнув за собой дверь, Римо поспешил к лифту и не слышал, как Чиун продолжал тихо бормотать себе под нос: – Я не сомневаюсь в тебе. Но я сомневаюсь в нас. Они всегда убивают поодиночке... Но если мы не будем действовать поодиночке, то можем умереть оба – а если умрет только один, другой узнает о них достаточно, чтобы навсегда стереть зло с лица Земли. Но прошу, сын мой, будь осторожен...

* * *

Пост Глюка находился через улицу, на втором этаже антикварного магазина, на двери которого была предусмотрительно вывешена табличка “Закрыто”. Глаза его словно прилипли к окулярам огромного полевого бинокля; между колен была зажата здоровенная, серо-зеленого цвета канистра.

– А если он выйдет серее серный ход? – спросил сидевший рядом Ят-Сен.

– Чарли говорит, что он всегда выходит через парадный, – отрезал Глюк.

– Засем тебе этот глупый бинок? Дверь видно так, оссюда, – заметил Ят-Сен.

– Чарли говорит, не дай Бог, если мы его пропустим, – хмуро ответил Глюк.

– Сарли говорит, Сарли говорит, – повторил Ят-Сен с раздражением.

Глюк засмеялся, и Ят-Сен, подумав, присоединился к нему.

– Ладно, замолкни, – опомнился Глюк, снова прилипая к биноклю. – Говорю тебе, не дай Бог его пропустить.

– Сто знасит “мы”? – возмутился Ят-Сен. – Не снаю как ты, но я восврасаюсь к этой маленькой продавсице.

Опустив бинокль, Глюк раздраженно повернулся к Ят-Сену.