Последний порог

«Веймар,

30 января 1943 г.

Д-р медицины В. Польцер,

гауптштурмфюрер СС

Начальнику имперской полиции и главного имперского управления безопасности господину рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру

Настоящим направляю Вам подробный доклад о результатах своей работы по пересадке костных тканей и их заменителей.

В настоящее время я работаю над пересадкой живой костной ткани нашим раненым и больным. Однако имперский врач СС группенфюрер д-р Гравиц поставил под сомнение результаты моей работы, распорядившись считать ее успешной только после проведения 100 операций, закончившихся с положительными результатами. По сей день мной проведено всего лишь 47 опытов, из которых 14 увенчались успехом. Неудавшиеся опыты окончились летальным исходом, причем смерть наступила в результате быстрого развития других заболеваний.

Мне удалось установить, что пленные, которых мне передавали для проведения опытов, страдали различными заболеваниями или же были сильно ослаблены физически.

Господин рейхсфюрер, мне пока что не удалось полностью выполнить Ваш приказ из-за отсутствия в моем распоряжении здорового материала для опытов.

С глубоким уважением прошу Вашего распоряжения, чтобы я лично имел возможность отбирать для себя опытный материал среди русских военнопленных. Целесообразнее всего было бы разрешить мне немедленную поездку в Аусшвитц, где я могу на месте выяснить все вопросы, имеющие отношение к пересадке живой костной ткани. Аусшвитц является, как мне кажется, очень подходящим местом для проведения таких опытов, так как большая территория лагеря и его обособленность от внешнего мира позволяют проводить опыты, не привлекая к ним внимания посторонних лиц.

Должен заметить, что лица, над которыми проводятся подобные опыты, в их ходе громко кричат, так как с целью наиболее полного получения научных данных мы не прибегаем к методам обезболивания.

Высокоуважаемый господин рейхсфюрер! Если мое предложение полностью соответствует Вашему мнению, то я просил бы Вас отдать в отношении меня соответствующий приказ, руководствуясь которым я мог бы проводить вышеназванные опыты в Аусшвитце (или Люблине) или каком другом восточном лагере.

Хайль Гитлер!

Преданный Вам В. Польцер».

Прочитав донесение, Чаба опустил его на колени. Вздрогнул, будто ему стало холодно.

— Это неправда, — вымолвил он. — Этого не может быть.

— Не может быть? — переспросила Андреа и вынула из конверта несколько снимков: — Пожалуйста. — Она протянула фото Чабе: — Убедись сам, что это чистая правда.

Бросив взгляд на фотографию, Чаба сразу же узнал профессора Польцера. В форме офицера войск СС, он стоял возле операционного стола, на котором лежал привязанный голый мужчина с искаженным от боли лицом. Чаба невольно закрыл глаза.

— «Сначала быстро подскочила температура, а затем не менее быстро наступил...» — еле слышно пробормотала Андреа.

— Что ты сказала? — спросил Чаба.