Последний поцелуй

— Может, это была не такая уж и хорошая идея, — сочувственно морщась, произнесла я.

— Неа. Это того стоит. Ты посмотри, какой вид. — Эмбер указала куда-то за мою спину, и я осторожно обернулась, чтобы взглянуть.

— О мой Бог, — ахнула я. Вид был захватывающим. За множеством деревьев, окружающих здание, скрывались целые луга и холмы желтых цветов. А дальше виднелись заснеженные вершины гор. Таких высоких, что их верхушки исчезали в облаках.

— Вот почему я всегда любила сюда приходить. Здесь очень спокойно. — Эм присела на краешек подоконника и теперь уже не казалась мне такой родной, как минуту назад. Во многом она все еще была той женщиной, которую я помнила. Но и во многом стала другой. Та Эмбер, которую я знала, никогда не любовалась природой — она предпочитала блестящие украшения и дорогие машины. Чувствовала себя счастливой, находясь в толпе людей и слушая музыку так громко, что басы вибрацией отдавались в груди. Спокойствие, одиночество и тишина всегда беспокоили ее.

Теперь мы, конечно же, уже не были детьми. Но все еще были молоды, ведь нам не было и тридцати. А Эмбер казалась гораздо старше своего возраста.

Эм достала из пачки, которую ей дал Бадди, сигарету и протянула руку, чтобы зажечь ее. Когда она загорелась, Эмбер сделала глубокую затяжку и выдохнула клубок дыма.

— Боже, я мечтала об этом. — Она прислонилась к крыше, подложив под голову руку.

— Знаешь, о чем мне это напоминает?

— Конечно, — ответила Эмбер так, будто совершенно нелепо было с моей стороны сомневаться, что она не подумала о том же. — Я часто вспоминаю ту ночь.

Я тоже. Той ночью мы впервые с ней вместе провели время. Пробрались на стройку многоквартирного дома и скурили пачку сигарет на одном из балконов, параллельно флиртуя со строителями в касках. Мы делились с ними тем, что никогда не рассказывали раньше другим людям. Так родилась наша дружба.

А теперь она возрождалась в таком подходящем, похожем месте.

Я подошла к Эмбер.

— Можно мне?

Она протянула мне сигарету, но спросила:

— Хочешь, достану еще одну тебе?

— Достаточно этой. — Я затянулась и тут же закашлялась. — Черт, много лет уже не курила. Как мы умудрились тогда так много выкурить? — Я съежилась и протянула ей сигарету обратно.

Эмбер тихо рассмеялась.

— Мы привыкли злоупотреблять.

Это были веские слова. Они очень многое говорили о разных сторонах нашей дружбы, о мужчинах, которых мы выбирали, о наших жизнях. Эти слова были горькими, но несли в себе столько знакомого. И когда я заглянула в глаза Эмбер, то поняла, что как раз все это она и имела в виду.

Мне нужно рассказать ей о Риве. Сейчас же.

Глядя в небо, Эмбер сделала еще одну затяжку, и я присела рядом с ней.

— Эмбер...

— Знаешь, — перебила она меня. Голос ее звучал натянуто. Она задержала дыхание. Выдохнула и продолжила: — Я оставила тебе то сообщение не потому, что хотела сбежать с ранчо.

Волоски на моей шее встали дыбом — тот самый липкий страх из-за того, что меня тоже обманули.

— Он не удерживал тебя здесь?

Она повернулась ко мне.

— Удерживал.

Значит, Рив не солгал.

— О. Удерживал, — повторила я, стараясь успокоиться после ложной тревоги. Почему мне так трудно было начать ему доверять? Раздражало, что каждый раз, когда в чем-то был замешан Рив, я предполагала самое худшее. Будто подтверждение хоть какого-то из предположений изменило бы мое к нему отношение.

Эмбер кивнула и достала еще одну сигарету.

— Просто, все было не так плохо. В смысле плохо, конечно. Хотелось хорошенько врезать ему по яйцам за такое. — Она нахмурилась. — Хотя, я и это сделала. — Эмбер выдохнула дым и улыбнулась, наслаждаясь воспоминанием.

Я притянула колени к груди и обняла их руками, чувствуя себя крайне некомфортно, когда Эмбер заговорила о Риве. Особенно о себе и Риве.

Эмбер встала и затушила сигарету о черепицу.

— Однако он сделал это не со зла. Он не бессердечен. Просто любил меня и не хотел отпускать. И да, это бесило, но мне не хотелось, чтобы меня спасали. — Она бросила окурок за дом.

Я проглотила замечание о том, что мусорить плохо, и спросила:

— Тогда почему?

Она колебалась и смотрела куда угодно, только не на меня. Я проследила за взглядом Эмбер и увидела ее — точнее мои туфли. Вся ее одежда была из моего шкафа.

И пока я задумалась о том, как же удобно, что мы носили один размер, Эмбер ответила:

— Я позвонила тогда, потому что раздумывала о том, чтобы расстаться с жизнью.

Я затаила дыхание, когда поняла, что именно она пыталась сказать.

— Я много думала об этом. И решила, что ты, наверное, единственный человек, который смог бы отговорить меня. — Она взглянула на меня и ухмыльнулась, будто это могло умалить тяжесть ее слов.

Но не получилось.

— Боже, Эмбер, нет. — У меня не нашлось других слов. Я не смогла придумать ничего другого, даже будучи столько лет актрисой. Потому что никогда раньше не играла такую роль. Никогда и представить не смогла бы, что буду участвовать в разговоре о суициде. Особенно с Эмбер.