Последний поцелуй на ночь (ЛП)

— Да. — Он подпалил конец одной из веток, и огонь быстро занялся, потрескивая и распространяясь дальше. Жар поднялся к ним, и дым взвился в воздух.

— Я бы никогда не рассказала тебе, если бы ты первый не проговорился, но тянуть дальше кажется глупым, после всего. Итак, начнем. Один из них помог мне. Его имя — Икс и он…

— Икс? Мой Икс?

— Твой Икс? Так ты его видишь.

— Вижу. Большую часть своей жизни.

— Ну, я начала видеть его через несколько дней после того, как ты попал в плен.

Он понятия не имел, что думать об этом. Икс никогда не показывался другому человеку, никогда не выражал желания сделать так, никогда не упоминал, что делал так, и Соло предположил, что это невозможно.

— Что он тебе говорил? — потребовал он.

Вика застонала:

— Именно из-за этого вопроса я никогда не упоминала его имени.

Также как и Соло. Но она сделала вывод, что они миновали ту точку, когда надо сдерживаться.

— Ты расскажешь все, хочешь этого или нет.

— Хорошо. — Ее щеки покраснели. — Икс рассказал, что он — Алтилиум, а Доктор Зло — Епото, но я понятия не имею, что эти слова означают.

— Они на латыни и обозначают ‘заряд’ и ‘расход’ и, конечно, соответствуют названиям. — И они, несомненно, сказали ей больше этого.

Дым клубился перед нею, создавая сказочный туман.

— Ну так, как доктор Зло стал доктором?

— Ну, для начала он заработал эту степень, раздражая меня.

Она хихикнула, когда сказала:

— Дай ему теперь две докторских степени. Мне действительно нравится Икс, но я бы с радостью избавилась от доктора Зло.

Соло стал причиной того, что существо беспокоило ее, но она не винила его. Он не заслужил эту женщину, но хотел ее. Жаждал сделать все необходимое, чтобы стать тем мужчиной, который ей нужен.

— Они сейчас с тобой?

— Нет. С тобой?

— Нет. — Так, где же они? — Что еще они тебе говорили? Ты должна признаться. Иначе мне придется использовать свою всемирно известную технику допроса.

Еще хихиканье. Она думает, что он разыгрывал ее. По крайней мере, прекратила краснеть. Соло не хотел, чтобы Вика смущалась при нём. Он хотел, чтобы ей было настолько комфортно, чтобы она могла признаться в чем-либо.

— Ну, Икс сказал, что я должна остаться с тобой.

«Вот почему он нравится мне больше». — Соло ждал. Она молчала.

— Это все? — настаивал он.

— Это — главное, что я готова рассказать на данный момент. Допрос или нет.

Не так уж плохо.

Затем она добавила:

— Доктор Зло предложил оставить тебя гнить.

Соло сжал кулаки, и почувствовал, как наркотики начали капать в его кровоток.

Он хотел говорить с обоими существами тут и сейчас, расспросить о том, что еще и почему было сказано, и приказать оставить его женщину в покое. Ее не должны беспокоить их выходки.

— Давай сменим тему, — предложил Соло. Прежде, чем седативные средства взяли верх над ним.

Соло вытянулся около нее, и она сразу же прижалась к нему, поворачивая голову так, чтобы следить за его губами, и вздыхая, возможно, от удовлетворённости Соло теребил кончики ее волос, наслаждаясь игрой.

— Ты меня не уже боишься?

— Нет, а должна? — Золотые отблески танцевали по ней, от чего Вика выглядела, только что сошедшей с какой-то древней картины о волшебной земле с феями и эльфами и со счастливым концом.

— Сегодня я причинял людям боль.

— Только для того, чтобы помочь другим. Поверь мне, — зевая, промолвила она. — Я начинаю понимать разницу.

Хвала Господу.

— Хорошо. — Он поцеловал ее в лоб. — Теперь закрывай глазки, дорогая. Ты должна поспать.

— Но я не устала.

На самом деле устала, но боролась с этим. Возможно, слишком много адреналина. Слишком много забот о будущем.

— Хочешь снова поиграть в Вопросы?

Черты ее лица прояснились.

— Да, пожалуйста.

— Хорошо, потому что я хотел бы знать… какой твой любимый цвет?

— Голубой, — произнесла она, а затем мягко призналась, — а точнее — цвет твоих глаз. Я никогда не видела ничего настолько прекрасного.

Он замер, не смея даже дышать.

— А какой твой любимый цвет? — в свою очередь поинтересовалась она.

— Вика.

— Да?

— Ты не поняла, — борясь с улыбкой, высказался он, — это и есть мой любимый цвет.

Ее брови в растерянности нахмурились, так же как, когда он находился в клетке и говорил что-то, что она не могла понять.

— Но я не цвет.

— Ты уверена?

Пауза. Через секунду послышался булькающий смех. Смех, который согревал его даже сильнее огня.

— Знаешь, это самые чудесные слова, которые я когда-либо слышала, — лаская пальцами его волосы, произнесла она. — Ты первый, кто говорит мне комплименты без тайного умысла, думаю, я уже впадаю в зависимость от них.

— Я действительно первый?

Секунда молчания.

— Ты им будешь, — прошептала она, и они оба знали, что имелся ввиду не только комплимент.

Мгновенно поток желания, которое он испытывал из-за нее все эти дни, нахлынул на него, и его тело среагировало на первобытном уровне. Он знал, что Вика — девственница, но здесь, сейчас, это знание вызвало чувство собственничества, более сильное, чем прежде.

Эта женщина создана, чтобы принадлежать ему и только ему.