Последний Повелитель

К счастью, ничего серьезней кражи овец, синяков и двух выбитых зубов за разбойниками не числилось. Как было заранее оговорено с Ривьерой, Джафар приговорил их к порке и возмещению причиненного ущерба в тройном размере. Приговором остались довольны все, кроме хозяина выбитых зубов. Свои два зуба он оценивал в корову, Джафар же отправил его в биованну на три дня, выращивать новые зубы.

Пороли местные специалисты ивовыми прутьями. Десять ударов оставили десять кровавых полос на спинах мужиков. После окончания экзекуции Джафар загнал мужиков в вертолет, и вместе с другими стажерами полетел в родную деревню погорельцев. От деревни осталось три двора. Джафар выгнал из землянок и мобилизовал все трудоспособное население. С помощью киберов за два с половиной дня и три ночи отстроили около двадцати дворов – на этот раз с соблюдением правил противопожарной безопасности. Потом шатающиеся от усталости, но чрезвычайно собой довольные стажеры и свеженькие, как огурчики, киберы погрузились на вертолеты и отбыли на базу. Джафар купался в лучах славы. Через месяц он понял, как возникают легенды. Трое суток напряженной работы сократились до одной ночи, а четыре мужика превратились в целую шайку отчаянных головорезов.

Джафар не знал, что его действиями заинтересовалось руководство базы. Командиру отряда десантников было рекомендовано присмотреться к перспективному пареньку.

Над головой о чем-то ожесточенно спорили две пичужки. Джафар высунул голову из палатки, осмотрелся. Утро, отнюдь не раннее. Людей не видно, все спокойно. Джафар встал, с хрустом потянулся, прошелся колесом, потом встал на руки, но потерял равновесие и с воплем: «Поберегись!» рухнул на спину. Сверху на грудь упала колючая шишка. Присмотрелся.

– Это – не аргумент! – объявил он белке. – А если все так будут делать?

Белка убежала. Джафар посмотрел ей вслед, пружинисто поднялся и побежал купаться. Наскоро позавтракав, собрал вещи, оделся, сориентировался и тронулся в путь. Сосновый бор сменился лиственным лесом, густым и болотистым. Неожиданно лес кончился, Джафар увидел реку. По берегу шла хорошо утоптанная дорога. Ширина реки на глаз составляла метров семьдесят. Джафар, восхищаясь своей находчивостью, достал самый большой пластиковый пакет, сложил в него багаж, надул и туго перетянул тросиком горловину. Потом разделся, обозвал себя потомком самой глупой обезьяны и попытался развязать тросик. Узел не поддавался. Тогда он сложил одежду в другой пакет и притянул его ремнем к спине. Немного подумав, сдвинул ремень на бедра. Посмотрел вправо, влево. Никого. Вошел в холодную воду и поплыл, толкая перед собой надутый пакет.

Из лесу появились три всадника. Заметив Джафара, закричали, пришпорили коней и поскакали к берегу. Один достал горн и извлек два длинных, пронзительных, немузыкальных звука. Джафар обернулся, прислушался. Половина слов была непонятна, но общий смысл ясен: приказывали вернуться.

– Извините, ребята, мне сейчас некогда, – пробормотал он и прибавил скорость.

Арбалетная стрела с шипением вошла в воду в метре от него. Джафар перевернулся на спину и поплыл, прикрываясь пакетом с вещами. Он был уже на середине реки. Вторая стрела пробила надутый пакет и ушла в воду за головой Джафара. В две секунды пакет потерял плавучесть и потянул Джафара на дно.

– Э-э, мы так не договаривались, – чертыхнулся Джафар, пытаясь заткнуть пальцами дыры в пакете. Пластик мягко разорвался и полтора десятка килограммов припасов ушли в глубину. «Однако, что сказал бы Гром…» – подумал Джафар, сориентировался под водой по солнцу, и поплыл к берегу. На мелком месте резко поднялся из воды, выдох, вдох, и снова нырнул. Через долю секунды три стрелы вошли в воду. Джафар выскочил на берег и зигзагами понесся к прибрежным кустам. Отбежав метров на сто в лес остановился, отстегнул пакет с одеждой, торопливо оделся.

– Я – Гром. Мои действия? – спросил сам себя, пригнулся и побежал назад, к берегу реки. Выбрал наблюдательную позицию за густым кустом, осторожно выглянул. К трем всадникам присоединилось еще два. Один в кольчуге, другой в кожаной куртке. «Офицер, – решил Джафар, – а те, в панцирях – солдаты». Солдаты что-то возбужденно говорили, указывая на воду и противоположный берег. Всадник в кожаной куртке спешился и пошел вдоль берега, изучая следы. Потом сделал отрицательный жест. Офицер и остальные подошли к нему. Следопыт, как окрестил его Джафар, показал на следы, потом прошел рядом, сильно прихрамывая, и опять показал на следы. Раздался взрыв смеха. Одному из солдат нахлобучили шлем на глаза, надавали дружеских тумаков, толкнули к берегу.

– Эй, мужик! – закричал он, сложив ладони рупором. – Извини, если что! Ошибка вышла!