Ветер слегка трепал белоснежные перья. Когда-то я думала, что все представители проклятой расы мало чем отличаются друг от друга, все одинаково жестокие, безжалостные, не способные на какие-то глубокие чувства, кроме ненависти. Еще на Клауде убедилась, что заблуждалась. И нет, они вовсе не одинаковые. Просто каждый сидит в своей собственной скорлупе, и лишь пробив ее, можно увидеть истинную сущность.
Обернувшись, я позвала Малыша. За время нашего пути он успел и поохотиться, и как следует нагуляться, и теперь активно путался под ногами скакуна Райвена, доводя карателя до тихого бешенства. С моего молчаливого согласия, естественно. Услышав мой окрик, волк перестал пытаться отгрызть пятку шанара и поравнялся со мной. Наклонившись в седле, я глубоко зарыла пальцы в мягкую шерсть и с сожалением отозвала питомца.
Во дворе крепости нас неожиданно встретил Кхарр. Лицо у командира было еще более серьезное и хмурое, чем обычно. Очень надеюсь, что причина не в нашем внезапном отъезде. Может, не выспался?
– Ты успел допросить пленницу? – вопрос был обращен к Шаксу, едва тот спешился.
– Я пытался, – шаман заметно побледнел. – Она отказалась сотрудничать, и я дал ей время подумать.
– Она этим временем воспользовалась не так, как ты планировал, – в голосе Кхарра звучало раздражение.
– Что с ней? – это уже я не удержалась и нагло встряла в разговор. Командир одарил меня мрачным какого-хаффа-ты-встреваешь взглядом, однако ответил.
– Сильное носовое кровотечение. А она вместо того, чтобы исцелить себя…
Не дослушав, Шакс выругался и бегом рванул в подземелье. Проводив его непонимающим взглядом, я обернулась к верховному орку.
– Хорошо, что там был целитель, – пробормотал Кхарр. – Так, Рейн свободна, а ты идешь со мной.
Райвен со вздохом повиновался.