Последний проект

Оказалось, что «Био один» открыла весьма многообещающий препарат для лечения Болезни Альцгеймера – основной причины развития сенильности у пожилых людей. Болезнь Альцгеймера является одной из самых распространенных хронических заболеваний, и, хотя это страшный недуг существовал всегда, в последнее время он диагностируется всё чаще и чаще. Фирмы в сфере биотехнологий просто обожают разрабатывать препараты для лечения хронических болезней, поскольку пациенты вынуждены принимать лекарства многие годы. А это означает, что вновь открытый препарат после одобрения властей приносит на рынке миллиардные прибыли. Именно поэтому активы «Био один» оценивались на бирже высоких технологий НАЗДАК в полмиллиарда долларов.

Арту просто повезло, и все охотно считали это его успехом хотя бы потому, что из него извлекала немалую пользу вся фирма.

Я лежал с закрытыми глазами на диване нашей крошечной гостиной. На моей груди покоилась открытая книга. Услышав, как хлопнула дверь, я открыл глаза и посмотрел на часы. Десять часов вечера.

– Привет, – сказал я, принимая сидячее положение.

– Привет, – ответила Лайза, чмокнула меня в щеку и плюхнулась рядом со мной на диван. – Здесь страшно темно.

Она была права. Я читал в свете одной слабенькой лампы. По вечерам мне нравилось именно такое освещение. Дрожащий желтый свет уличных фонарей, проникая через стекла окон, порождал причудливые тени на белых стенах комнаты и старинном кирпичном камине.

– Хочешь, я включу свет? – спросил я.

– Не надо. Так очень хорошо. Но против бокала вина я возражать бы не стала.

– Сделаем, – сказал я, открыл бутылку красного калифорнийского и наполнил два бокала – для неё и для себя.

Лайза с удовольствием отпила вино, потянулась и сбросила туфли.

– Голова раскалывается, – заявила она.

– Теперь лучше? – спросил я, легонько чмокнув её в висок.

– Немного, – ответила она и, притянув меня к себе, одарила затяжным поцелуем.

– Думаю, что тебе не стоит так надрываться, – сказал я.

– Иначе нельзя. Мы бежим наперегонки со временем. Нам надо довести «БП-56» до такой степени готовности, которая позволит привлечь дополнительные средства, прежде чем мы успеем окончательно обанкротиться. Перед тем, как перейти к испытанию на людях, надо закончить все тесты на животных.

– А мне из твоих слов показалось, что испытания на животных завершены.

– Ты не ошибся. Получены хорошие результаты. Но теперь надо представить все документы в Управление контроля пищевых продуктов и медицинских препаратов. Кошмарная работа.

– Еще бы!

Лайза допила вино и снова наполнила бокал.

– Итак, ты, насколько я понимаю, в отставку не вышел?

– Нет. Ты была права. Я попытаюсь спасти «Нет Коп».

– Каким образом?

– Не знаю. Приятель по школе бизнеса может дать кое-какие средства. Но мне надо значительно больше того, чем он располагает.

– Найдешь, – сказал Лиза. – Какие идеи по поводу Хелен и её апелляции?

– Мне хотелось бы подать апелляцию. Сестра в капкане, и это её единственная надежда из него вырваться. Но у нас нет на это денег.

– И ты веришь юристам, которые говорят, что способны выиграть процесс?

– Утром я позвонил её поверенному. Он уверен в победе. Уверен гораздо больше, чем раньше. Очевидно, что его новый эксперт выглядит весьма убедительно. Если бы это произошло, то через пару лет, когда я окончательно смогу утвердиться в «Ревер», я, наверняка, нашел бы деньги.

– Мне так жаль, Саймон, что я ничем не могу тебе помочь, – сказала Лайза, прикоснувшись к моей руке.

– Ты и так позволила мне пустить на ветер все свои сбережения. Большего ты сделать просто не могла.

Мне показалось, что Лайза хочет что-то сказать, но не решается.

– В чем дело? – спросил я.

– Я встречалась сегодня с папой. За ленчем.

Это известие вызвало у меня легкое раздражение. Оно являлось еще одним подтверждением того заговора, в который вступали у меня за спиной моя супруга и тесть.

– Ты мне об этом не говорила, – заметил я.

– Нет. Я всего лишь хотела спросить, не мог бы он одолжить нам денег для Хелен.

Я был потрясен.

– И что же он тебе ответил?

– Нет, – сказала она, покусывая нижнюю губу.

– Тебе не следовало его просить, – произнес я довольно сердито. – Я, конечно, благодарен тебе за попытку, но это касается лишь моей семьи. К нему наши проблемы не имеют ни малейшего отношения. И он, видимо, это прекрасно понимает, – с горечью закончил я.

– Не совсем так, – ответила Лайза. – Папа в принципе не одобряет все связанные с медициной тяжбы. Он считает, что это губит всю систему медицинского обслуживания, и я помню, как резко на эту тему высказывался Дед.

Я много слышал о дедушке Лайзы, или просто «Деде» с большой буквы. Дед был известным медиком и славился экстравагантностью своих суждений.

– Папа не хочет поддерживать сутяжничество.

– Но какой-то невежественный знахарь изувечил ребенка! – возмутился я. – И я не понимаю, почему расплачиваться за это должна лишь одна Хелен.

– Я это ему и сказала, – вздохнула Лайза. – Но ты знаешь, как ведет себя папа, произнеся свое «нет».