Последний путь

— Хорошо! — сказал дедок и улыбнулся так, будто это была лучшая сделка в его жизни.

Глава 30 — Священный Тарупан

В качестве жилья Кваренс нам определил крохотную комнатку на втором этаже, со стоящими напротив друг друга ржавыми нарами, комодом и небольшим окошком. Мы быстро переселились к нему и стали готовиться к операции, получившей с моей легкой руки название «Гриборуб».

В общем-то план был несложный. У нас было два топора и три свитка. Крауд предлагал управиться за пару ночей и третий свиток забрать себе, в качестве вознаграждения. А рубить без перерывов, не стоя на стреме, чтобы управиться поскорее.

— Главное, чтобы нас не пришибло этой грибовиной, — сказал я.

— Не пришибет, здание сдержит. Правда валить надо будет оттуда быстро. Благо старый хрыч поселился рядом. Подождем три дня до выходных, там и начнем, — сказал мой друг.

На том и порешили.

* * *

Тело ломило, руки онемели от холода, подступала тошнота.

Лодка мерно покачивалась на волнах, убаюкивая и не давая открыть склеившиеся от долгого сна веки.

С трудом продрав глаза, я увидел бескрайний небосклон, усеянный мириадами ярких звезд, и две полные луны. Они казались необычайно близкими. Такими зловещими. Их дружный дуэт мистически тлел красным, отражаясь на гладкой поверхности реки, что уносила меня вдаль.

Я приподнялся на локтях и увидел сидящего на носу лодочника. Он сидел прямо, ритмично работая веслами, чтобы не разрушить мой чуткий сон.

— Куда мы плывем? — пробормотал я, всматриваясь в водную гладь.

Необъяснимое желание умыться возникло из неоткуда. Я зачерпнул вязкую жидкость и плеснул себе в лицо, чтобы взбодриться.

Солоноватый вкус на языке заставил опустить взгляд.

Руки были в крови…

По телу прошла дрожь, грудь сдавило, страх сковал… я больше не мог дышать.

От сидящего передо мной человека доносился мерзкий костяной хруст позвонков. Его голова, как у совы, поворачивалась ко мне, не меняя положения тела.

Безумный Ррашурат посмотрел на меня, оскалив свои огромные клыки. В выпученных глазах был блеск ярости.

Губы прошептали:

— Мне нужна жертва…

Я проснулся в мокрой от пота постели. Сердце выскакивало из груди, как гнедой жеребец, в горле стоял ком.

Из-под стрехи в окно крысилась недозрелая луна. На дворе была глубокая ночь.

Кошмар был такой яркий и красочный, что поспать удалось не больше получаса. Кровожадный бог поселился в моей голове, и легкими отголосками безумия проникал и в реальный мир.

Я лежал, уставившись в потолок, и боялся сомкнуть глаз.

Ррашурат стал преследовать меня, являясь во снах каждую ночь.

Во мне пробуждались скверные чувства: животный страх и обреченность. То, что способно разрушить всю твою жизнь.

Дни тянулись неимоверно долго, все больше отрывая меня от зыбкой реальности. Мозг отказывался думать, в голове стоял белый шум, как при самом тяжёлом жаре.

Мое лицо побледнело, под глазами залегли серые мешки. Я смотрел в свое отражение и видел, как искра жизни покидает мое бренное тело. Мне ничего не хотелось и было страшно притронуться к любому оружию. Да что там, даже к обычному столовому ножу. Крауда я стал избегать, один его вид вызывал в голове образ Ррашурата перерезающего тощую глотку.

В последний день перед делом, рыжий почуял неладное и решил припереть меня к стенке.

— Эфир, что у тебя с рожей. Такое выражение, будто поганок обожрался, — пошутил он и рассмеялся. Но увидев мое гробовое молчание и отсутствие каких-либо эмоций подошел ко мне ближе. Увидев, что я боюсь словить его взгляд, спросил.

— На тебя что эти споры тоже плохо действуют? Ты который день сам не свой. Давай уже поскорее покончим со всем и вырвемся из сраного болота. До Мэфа рукой подать, главное перебраться через мост.

Я опять промолчал.

Ночью мы собрались на вылазку. Свитки были при нас, топоры заточены и спрятаны в лощине у здания совета. Крауд лег пораньше, чтобы хорошенько выспаться перед бессонной ночью. Когда он спустился со второго этажа, я все также сидел у камина, как и до его ухода, меланхолично пялясь пламя.

— Ты что не ложился? — удивленно спросил он.

— Не спится, — коротко ответил я.

Состояние было скверное: пятая ночь к ряду без полноценного сна. Я держался как мог, борясь со сном, но мое измученное сознание все равно успевало перейти в пограничное состояние, и даже пребывая в реальности, я видел треклятого бога, совершающего с моим другом свой безжалостный ритуал. Это стало моим клеймом, от которого я не мог избавиться.

Но нас ждала работенка, и я должен был держаться.

В тишине мы пробрались к нашей поганке. Ножка у неё была не меньше ствола дерева, которому шел не первый десяток лет.

Крауд быстро прочитал заклинание подавления шума и попросил меня отойти на десяток метров от него. Он пару раз хорошенько ударил по стволу секирой, но я ничего не услышал. Сработало!

— Хорошо, что у него оказались свитки. Никогда не любил школу баланса, — поделился со мной Крауд и принялся лупить по основанию гриба в обозначенном заранее отрезке. — Твердый, как древесина, падла, — ругался он, рубя наотмашь то с одной, то с другой стороны.