Последний рай

Сейчас, когда в Апию входит наш баркас, этот порт столицы Западного Самоа почти пуст. Бухта красива, хотя и уступает изумительным фьордам залива Паго-Паго и живописным ландшафтам Северного Муреа. Ширина ее – около восьмисот метров; с обеих сторон бухта защищена мощными коралловыми рифами, выступающими во время отливов из воды. Недалеко от порта в нее впадает река Ваисинано, сильное течение которой постоянно очищает воды залива, вынося из него грязь и песок.

Я стою на носу баркаса и смотрю на открывающиеся передо мной город и гору Ваэа, громоздящуюся над ним. По сравнению с Паго-Паго, построенным на американские деньги, Апиа выглядит бедной родственницей. В городской панораме выделяются два храма: справа – методистская церковь, слева – католическая.

В самой бухте море было спокойно. Закончилось наше малоприятное плавание. Мы провели в пути более десяти часов, хотя расстояние между островами не превышает шестидесяти миль.

Наш отнюдь не роскошный баркас причаливает недалеко от того места, где до недавнего времени покоился последний свидетель драматических для Апии дней – немецкий военный корабль «Адлер», который после того, как подверг обстрелу ставку войск Матаафы, вернулся в Апийскую бухту. Порт к этому Бремени был заполнен военными кораблями различных стран. Вместе с «Адлером» их стало шесть. 11 марта 1889 года сюда прибыл седьмой корабль – американский крейсер «Трентон» под командованием капитана Кимберли, чтобы сказать свое решающее слово в грядущих боях.

Таким было положение на 11 марта. А спустя всего лишь три дня крейсеру «Трентон» и остальным военным судам пришлось вступить здесь в тяжелую битву, но уже не друг с другом, а со стихией, которая не осталась безучастной к колониальным авантюрам. Стрелка барометра в тот день сразу упала. На Самоа тогда не существовало ни телеграфной, ни радиосвязи, с помощью которой можно было бы оповестить экипажи судов о грозящей опасности. Не было здесь и метеостанций, а тем более службы наблюдения за тайфунами. И капитанам судов пришлось самим реагировать на падение барометра.

Все они знали, что в «Море тайфунов» это могло означать только одно – приближающийся ураган. А какова сила подобных бурь – известно каждому, кто бывал на этих островах. В Восточном Самоа, например, я постоянно сталкивался со следами сильнейшего урагана, который в 1967 году уничтожил половину Тутуилы. Да и здесь, на Уполу, я не без содрогания осматривал и фотографировал стальные опоры электропередачи, которые тайфун согнул, словно стебли тростника.

Итак, капитаны всех военных судов считали, что ураган приближается. Но островитяне уверяли их, что в это время года тайфунов почти не бывает.

Почти не бывает... Но на этот раз ураган разразился.

15 марта вечером в Апии «разверзлись врата ада». Бешеный северо-восточный ветер гнал громадные волны. Небо покрылось свинцовыми тучами, стало совершенно темно. Ночью пошел ливень. Ветер завывал все неистовее, валы волн угрожающе росли. Достигнув высоты многоэтажных домов, они обрушивались на военные корабли. Все суда стояли на, якорях, но океан одну за другой рвал стальные цепи. Теперь все зависело от кочегаров: сумеют ли они удержать в котлах давление. В противном случае страшные волны могут швырнуть корабль либо на рифы, которые слева огибают порт, либо на берег, либо... нет, об этом никто даже не хотел думать.

Первой жертвой тайфуна стал немецкий военный корабль «Эбер». Океан бросал его по всей бухте, но экипажу каждый раз удавалось, напрягая все силы, увести свое судно подальше от убийственных рифов. Но здесь «Эбер» столкнулся сначала с американским кораблем «Нипсис», потом с немецкой «Ольгой». Во время второго удара он потерял ходовые винты. Это был конец. В течение нескольких мгновений корпус беспомощного корабля пропороли коралловые рифы. Из семидесяти семи человек экипажа спаслись лишь пятеро.

Второе немецкое судно – «Ольга» – столкнулось сначала с «Эбером», а потом с «Нипсисом», повредив его, затем налетело на английскую «Каллиопу» и, наконец, – на американский крейсер «Трентон». Поврежденная «Ольга» уже не могла противостоять тайфуну. Поэтому ее капитан решил пожертвовать кораблем, чтобы спасти хотя бы часть экипажа, и выбросил судно на песчаную отмель.

На мели погиб и американский корабль «Нипсис». Крейсер «Трентон», флагман американского флота, потерял якоря, руль, вода попала в машинное отделение и погасила топки. «Трентон» был отдан на милость, точнее, на немилость океана. Вначале казалось, что крейсер выбросит на относительно безопасную прибрежную отмель. Однако его осадка была слишком глубокой, в «Трентон» завяз довольно далеко от берега. К многочисленным жертвам «Эбера» присоединились погибшие моряки «Трентона».