Последний расчет

С глубоким вздохом Эйдесен опустился на диван. Гунарстранна тоже сел, достал свои самокрутки и принялся за сигарету, чтобы было чем занять дрожащие руки. Ему показалось, что Эйдесен опустошен. И все же он молчал.

– Вы решили, что она с другим?

Эйдесен уставился в окно.

– Говорите, – велел Гунарстранна. – Вашей девушки не было всю ночь. Возможно, ей стало плохо, а вы ничего не предприняли, даже не позвонили общим знакомым или тем, с кем она была близка. Вы не объявили ее в розыск. И даже когда в воскресенье в новостях появилось сообщение о том, что в Маcтемюре нашли тело молодой женщины, у вас внутри ничего не екнуло. Вполне очевидно, почему вы ничего не сделали! Наверное, вы подумали, что она с другим… если только не вы сами убили ее.

– Что вы сказали?! – ахнул Эйдесен, с ненавистью глядя на Гунарстранну.

– Учтите, я пока ничего не утверждаю, – невозмутимо объяснил инспектор. – Я взвешиваю все за и против. Либо в то утро вы не беспокоились оттого, что знали, как обстоят дела на самом деле – то есть что она мертва, – либо вы отнеслись ко всему хладнокровно, потому что у вас имелись основания предполагать, что с ней ничего не случилось. И в последнем случае, то есть если вы предполагали, что с Катрине ничего не случилось, вы наверняка решили, что она не дома, а где-то еще. Возможно и первое, и второе… Вас как будто кошка поцарапала…

– Я упал, – перебил его Эйдесен.

– В самом деле? И еще вы не можете назвать людей, способных подтвердить ваши слова. Но давайте предположим, что вы и вправду не имеете никакого отношения к убийству. Итак, вы говорите, что в то утро не волновались за Катрине. В таком случае возникает следующий вопрос. Где она была? Или, точнее, где, по-вашему, она могла находиться?

Эйдесен стоял, опустив голову и задумавшись. Гунарстранна и Фрёлик терпеливо ждали. Когда Эйдесен наконец посмотрел на них, на его лице появилось измученное и какое-то покорное выражение.

– У Хеннинга Крамера, – буркнул он.

Фрёлик кашлянул и записал его слова.

– Почему вы решили, что она у парня, который проходит альтернативную службу в центре «Винтерхаген»? – спросил Гунарстранна.

– Она проводила с ним много времени.

– Он ее приятель?

– По словам Катрине, они были… – Эйдесен изобразил указательными пальцами кавычки, – просто добрыми друзьями.

– Но вы ей не верили?

– Вы опять? – устало спросил Эйдесен.

Гунарстранна покачал головой:

– Меня интересует ваше мнение. Какого рода отношения их объединяли? И мне особенно хочется это узнать после того, как вы заподозрили, что она провела с ним ночь. Что за человек Хеннинг Крамер?

– Что он за человек? – Эйдесен пожал плечами. – Тощий, длинноволосый, с выпендрежной эспаньолкой… Постоянно улыбается и подвинут на философии.

– На философии?

– Да, на всяких философских вопросах. Все время о чем-то думает, пишет стихи, любит готовить, обожает всякую буддистскую хрень – в общем, мечта любой женщины.

– Можно ли истолковать ваши слова так, что вы не любите ни готовить, ни писать стихи, ни рассуждать на философские темы?

– Истолковывайте как хотите. Но я не люблю Хеннинга Крамера и никогда не любил. И тайны из своего отношения не делал.

– Значит, вы считаете, что у них с Катрине была связь?

Эйдесен не спешил с ответом.

– Связь! – буркнул он. – Во всяком случае, они были очень близкими друзьями, как уверяла Катрине… Она говорила, что Хеннинг ей друг, а не любовник. И все же я часто сомневался. Уж больно они спелись…

– Объясните, что вы имеете в виду.

– Они были очень близки, как будто сто лет женаты. И их в самом деле тянуло друг к другу.

– И вы решили, что ту ночь она провела с Хеннингом?

– Да.

– Вы считали, что они любовники?

– Она уверяла, что Хеннинг для нее как подружка.

– Подружка? Он что, гей?

– Я так не думаю, но они были друзьями.

– А подруг-женщин у нее не было?

– Нет.

– Ни одной?

– Я ни об одной не знаю.

– Вам не казалось странным, что у нее не было подруг-женщин?

– Может быть, я как-то не задумывался. Может, у нее и были друзья-женщины, но я не знаю ни об одной по-настоящему близкой подруге.

– Ладно, – буркнул Гунарстранна, опуская голову. Затем он снова посмотрел молодому человеку в глаза. – Вы ревновали ее к Хеннингу?

– Да.

– А в ту ночь?

– Нет.

– Почему?

– Понятия не имею.

– Вы вернулись домой среди ночи и ожидали, что ваша подружка окажется у вас. Ее не оказалось, и вы постепенно пришли к выводу, что она с другим. И все же не ревновали?

– Нет, не ревновал.

– Верится с трудом!

– Отлично! – отрезал Эйдесен. – Хотите, чтобы я ревновал? Да какое к черту это имеет значение? Если хотите, я скажу: да, ревновал. Теперь вы довольны?

– Нет.

– Почему же? – завопил Эйдесен, вскакивая с места.