Последний реанорец. Том III (СИ)

Ну а если бы взглядом можно было убивать, то Воронцов прикончил бы меня давным-давно, так же как и Акинфов с Травиной, но даже он сподобился на поздравления, хоть и сквозь зубы.

Празднование продолжалась еще около часа, а в один из моментов стала играть до безумия медленная и успокаивающая музыка.

— Захар, потанцуем? — вдруг спохватилась Долгорукова, оказавшись рядом со мной под пристальным взглядом всех присутствующих. — Надеюсь…

Но договорить та не успела, потому как её перебил небрежный голос Трубецкой:

— Обожди, Надежда, свой первый танец Захар Александрович обещал мне. Не так ли, ваше преблагородие?

Довольство само по себе образовалось на моём лице, и я с извиняющейся улыбкой кивнул Долгорукой.

— Всё так, ваше сиятельство, как мы и договаривались.

А после предложил свою руку Алине, и уходили на танцпол мы под хмурые взгляды Акинфова и Воронцова, которые секундой ранее обсуждали свои темы под пологом тишины.

Музыка была действительно приятной, прямо-таки услада для ушей, а женское и приятно пахнущее тело в моих объятиях, облаченное в вечернее голубое платье в тон к глазам девушки лишь подчеркивало всю её красоту и доставляло уйму эстетического удовольствия реанорскому взору.

— Слушаю вас, Алина Юрьевна, — заговорил медленно я, встретившись глазами с Трубецкой. — Вы ведь позвали меня не просто так?

— Почему же? — с озорством усмехнулась та, касаясь изящными пальчиками моей шеи. — Вдруг я тоже желаю толику внимания от непоколебимого столпа империи! Ты теперь весьма завидный жених, — и девица скосила взгляд на наши места, а точнее на присутствующих там дам.

— Хватит, это тебе не идёт, — скривился весело я. — Все прекрасно понимают, что это не более чем фарс и игра. Каждый преследует только свои цели. Если я не ошибаюсь, у Шереметевых отродясь не было столпов, а Долгоруковы пытаются стать сильнее. Про остальных могу лишь догадываться. Не удивлюсь, что Ростислав с Викторией сделали это не просто так, а затем намерено улизнули.

— Какая откровенная честность… — хмыкнула вдруг Алина. — Кстати, — подняв на меня прищуренные голубые глазки, чуть нахмурилась и склонила набок головку. — Это правда, что вашей спутницей на моём приёме будет Виктория?

— Истинно так, я не мог отказаться, она была весьма настойчива, — мгновенно соврал я.

— В таком случае дам тебе один совет, — Трубецкая медленно прижалась ко мне своим изысканным тельцем и тихим взволнованным голосом зашептала на ухо. — Будь с ней осторожен. Бытует неподтвержденное мнение, что она могущественный эмпат и не менее могущественный менталист. Поговаривают, что она способна влезть в чужую голову. Такой дар большая редкость.

Бездна, вот так новость. Весьма полезная информация. Ай да, Романовы! Ай да, хитрецы…

— Ты очень добра, Алина, спасибо за предупреждение, — также тихо шепнул я ей на ухо, ещё плотнее прижав её к себе. — Я польщен. И не сочти за грубость, но ты… приятно пахнешь. Приятнее многих.

На личике Трубецкой вдруг промелькнула толика смущения, а глаза странно блеснули.

— Прасковья пахнет также приятно? — дрогнувшим голосом, спросила девушка, шепнув мне на ухо.

— Если я скажу, что ты чуточку приятнее, тебя устроит такой ответ?

— Вполне устроит, — с довольной улыбкой отозвалась та. — Оказывается, ваше преблагородие не только убивать может и купаться в чужой крови, но и говорить комплименты. Я поражена.

— Поверьте, комплименты получают лишь те, кто их заслуживает… — музыка стала затихать, и я почти сразу выпустил Алину из объятий. А затем, как и полагается низко ей поклонился. — Благодарю вас за танец, ваше сиятельство.

Вру и не краснею, разумеется. От начала и до конца все мои слова были ложью, хотя вынужден признать, пахла она замечательно. Но должен же я как-то заручаться поддержкой и налаживать тесные связи с будущими союзниками. Как сказала Бездна, одному в одиночку не выстоять. И почему бы не начать с Трубецкой. Ведь к ней я присматривался уже давно. Вот и проверим, достойна ли она моего доверия.

* * *

Между вторым и первым кольцом. Москва.

Поздняя ночь…

Пребывание в Метелице закончилась через несколько минут после нашего танца с Алиной. И полчаса спустя на уже моём новом кабриолете, правда, с клубным водителем за рулем наша троица в приподнятом настроении покинула заведение. А я как галантный кавалер вызвался доставить боярышень домой.

Но, как всегда бывает в моей реанорской жизни, после замечательного времяпровождения найдётся тот, кто готов испоганить лучшие моменты и образовать мрачный мотив. Что говорить, мрачный мотив наступил в тот самый момент, когда мы пересекли границу первого и второго кольца.

Машину внезапно занесло на незнакомом перекрестке Москвы и в следующий миг её тряхнуло и та, забуксовав, подлетела на несколько метров резко вверх.

Сучья кровь! Какая мразь посмела?!

Покажись алая дрянь!