Последний реанорец. Том IX

Метание игл лишь с десяток вдохов спустя начало приносить свои плоды. Рост ауры старика начал замедляться и в один момент резко остановился, а искры первозданного света стали совсем по чуть-чуть, но ослабевать. Что-то было не так. Ведь мой противник так и не сделал ни одного шага со своего места.

Стоп! Неужели?..

‒ Как посмотрю у тебя не слишком много концентрированного света, ‒ рассмеялся весело я, не размыкая глаз и продолжая свои пространственные танцы. ‒ Как долго ты его копил, старый пентюх, признайся? Сколько лет? Это нелёгкое дело, не так ли? Он ведь плохо подчиняется твоим приказам и пригоден лишь для неподвижной обороны. Давно ломаешь голову почему всё именно так? Я открою тебе тайну. Ты просто слаб, а твоё тело старо! Ты сморчок! Первозданный свет или же первозданная тьма, да будь то даже первозданный огонь из недр Геенны они все слишком капризны! Такой уровень тебе не по зубам, ‒ еще громче расхохотался я, всего на миг заглушая вопли Ульяны. ‒ Для кого ты его готовил? Неужто для Романовых?

Старик был неумолим, но на середине моего предложения покрытое белым пламенем лицо дрогнуло, а брови взлетели вверх.

‒ Захлопни свою пасть, выродок!

В момент громоподобного вопля из его тела вырвалась разрушительная волна света, но абсолютная защита хоть и выдержала натиск, сам я оказался отброшен к самым стенами, приложившись болезненно о собственный барьер спиной. Лишь рунное тело заныло, а эфир где-то в очаге недовольно зароптал, словно был огорчен такими выкрутасами хозяина. Однако в тот же миг последовала вторая волна, более сильная и концентрированная.

‒ Нет уж, старикан. Дудки! ‒ прошипел злорадно я. ‒ Так дело не пойдет!

На первом обороте я смогу скрестить успешно две стихии. Хоть их количество и ограничено, но основная проблема заключается во времени. Что ж, воспользуемся кое-чем другим. Тем, что превосходно противостоит свету.

Приди и явись на мой зов непроглядная тьма. Я приказываю тебе…

Тёмные потоки Реанора… Эфир тьмы… Пагуба дома Нор-Ата… Сметающий вал…

Хватило одного лёгкого прикосновения к вместилищу, чтобы призвать себе на помощь одну из древнейших техник дома Нор-Ата, что должна быть основана на тьме. И последнюю из тех трёх, каким успела обучить меня Вэйриса. Я редко ею пользовался, но сейчас она прекрасно проявит себя.

Удар ноги по мраморному полу оказался слабым и беззвучным, но этого оказалось более чем достаточно, чтобы меня окутали лоскуты сгущающейся тьмы. В тот же миг нарастающий непроглядный вал тьмы рванул во все стороны, сметая всё на своём пути и лишь где-то в середине огромного храма он встретился с волной света.

Наверное, столкновение было бы губительным для всего, если бы это всё не уничтожили бы раньше и если бы изолирующий барьер не функционировал. Однако вместо этого на целое мгновение в стенах образовалась гробовая тишина. Даже неустанные визги Ульяны стали походить на предсмертные хрипы, а серые сгустки магии, что частично слились воедино между собой, медленно, подобно осенним листьям стали опадать на разгромленный пол здания.

‒ Тьма? ОТКУДА?! ‒ внезапно раздался растерянный голос патриарха, под сводами храма, а его взгляд пронзил меня ошеломляющим непониманием, будто его только-только проняло. ‒ Как такое возможно? КТО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ, ЛАЗАРЕВ?! ‒ перешел тот на грозный вопль. ‒ ОТКУДА У ТЕБЯ СТОЛЬКО СИЛ?!

‒ В необъятной Вселенной всё возможно, ‒ усмехнулся философски я. ‒ Но перед тем, как я запытаю тебя до смерти, придется показать, как именно надо пользоваться первозданной стихией. Раскрой глаза пошире, старый пёс…

‒ МЕРЗАВЕЦ! ОТНЫНЕ ТЕБЕ НЕ ЖИТЬ! ‒ рявкнул он, а аура света вновь продолжила свой рост и напор и стала напоминать колоссальных размеров пульсирующее сердце живого организма.

Но на все проклятия и показуху церковника я в очередной раз безумно расхохотался.

Тёмные потоки Реанора… Эфир первозданной тьмы… Область кромешного мрака…

В тот же миг весь зал погрузился во тьму, начиная успешно противостоять пульсирующему и едкому свету. За долю мгновения огромный зал храма разделился на два лагеря. От увиденного патриарх невольно замешкался и отступил назад. Грань света сместилась дальше, и защищенный светом всё еще неподвижный второй апостол оказался на тёмной половине храма.

От приятного осознания улыбка моя стала шире. Сомневаюсь, что её можно было увидеть в клубящемся первозданном мраке, но старик всё же смог что-то почувствовать. Тот попытался сделать усилие над собой, чтобы сместить границу обратно. Взгляд его резко сместился вправо, где и находился светозарный в окружении тьмы, подобно светлячку в безлунную ночь. И единственное, что сейчас защищало воителя, был покров из белоснежного пламени патриарха. Лицо святоши внезапно ожесточилось, обнажая морщинистую физиономию до неузнаваемости, а изо рта вырвался яростный вопль:

‒ НЕ СМЕЙ, ИСЧАДИЕ!!! Иначе я тебя УНИЧТОЖУ!!!