Получается, девчонка боролась. Я знал, что здесь что-то не чисто. Бездна никогда не занималась такими вещами. Она выше этого. К тому же понятно, почему Романова была столь истощена в последнее время. Всё дело в этой никчемной падали.
Очищающее пламя в мгновение ока окутало всё тело Виктории, и та моментально забилась в мучительных конвульсиях. Пришлось даже для наглядности приподнять тело девушки за горло еще выше.
Вот только миг спустя лицо Хаарсы исказила гримаса ненависти. Весь мрак собрался в единую точку и с тихим хлопком присутствие отголоска богини полностью исчезло.
Остатки эфира, сквозь мучительную боль и усталость пришлось влить в тело Романовой и убедившись, что никаких дефектов чужеродной силы и корней в разуме девушки не осталось, я, наконец, развеял очищающее пламя и выпустив её из рук, медленно уложил Викторию обратно, а сам откинулся в рядом стоящее кресло и запрокинув голову, невольно прикрыл веки.
Сучья кровь! Дрянь! Дрянь! ДРЯНЬ! Пусть будет трижды проклята эта стервозная сука! До чего приставучая баба, даже здесь не даёт покоя. Но от Хаарсы иного ждать и не следует. Хотя я и сам хорош. Что ж, теперь я отчетливо понимаю, о чем говорила Бездна. Матерь понимала, что подобное неизбежно.
Вот только в следующий миг все мои размышления были прерваны тихим кашлем и приподняв голову я тотчас встретился взглядом с Викторией.
И что с этой глупой девахой теперь делать? Свалилась же на мою голову…
— Она… ушла? ‒ чуть хриплым голосом спросила великая княжна, не сводя с меня своих зеленых глаз и трясущимися пальцами касаясь горла.
Похоже, я перестарался с блефом. Хотя пусть благодарит, что не свернул ей шею.
— Ушла… ‒ нехотя отозвался я.
А после пары секунд игры в гляделки, Романова, как и ожидалось, задала вполне очевидный и логичный вопрос.
— Скажите честно, граф, кто же вы всё-таки такой на самом деле?..