Последний реанорец. Том X (СИ)

Веки невольно и всего на мгновение прикрылись, где-то внутри вместилища засквозило приятным дуновением эфира, а когда разлепил глаза, то по телу моментально прокатился обильный разряд алой свирепой молнии вкупе с нарастающей силой пространства.

Комбинация потоков Высшей речи…

Непрерывный ри тм угасания…

Глава 6. Любовь, смерть и реки крови, которые выходят из берегов...

Смежная стигма Романовых.

На рубежах диких территорий.

Несколько минут спустя…

Охота на людей Российской империи длилась уже на протяжении целого часа. Несколько групп вражеских воителей и магов неспешно загоняли тех, словно дичь в капкан. Да и собственно большого выбора у преследуемых не было, потому как пути были отрезаны. Им приходилось принимать вынужденный бой, чтобы выиграть время и медленно отступать в сторону шахтерского лагеря. Звук десятков атакующих заклинаний разносился над густым лесом подобно грому. Свирепые всполохи красного пламени и яркие белые ослепляющие вспышки были видны повсеместно по всему маршруту отступления.

От отряда Долгорукова, который всегда насчитывал шесть магов и четырёх воителей, осталось лишь разношерстная четверка, а запас целебных зелий и усиливающих эликсиров полностью иссяк. Силы были абсолютно неравны. Причем Морозову в тяжелой стычке сильно ранили и почти бессознательную девушку, на своей спине сейчас тащила духовница Крапивина. Пожарский, который в данный момент сражался в авангарде, с трудом удерживал натиск противника, потому как правый глаз и половина лица парня превратились в кровавое месиво во время одного из нападений. Невредим оказался лишь Алексей, но силы у княжича быстро таяли, ведь основную массу преследователей тот удерживал на себе.

‒ Анна, как Настя? ‒ хрипло выдыхая выпалил Долгорукий, хаотично оглядываясь по сторонам, однако взор княжича то и дело был направлен в сторону Артёма, который и замыкал всё отступление. Параллельно с этим мужчина еще успевал воспламенять местность вокруг себя, затрудняя преследователям путь.

‒ Жива… Но долго не протянет… ‒ сбивчиво прошептала Крапивина, искоса поглядывая на смертельно бледную Морозову. ‒ Лёша, какой план? Мы так долго не сможем…

‒ Отходим к шахтерскому лагерю, ‒ скомандовал столп.

‒ Но разве… ‒ запротестовала Анна, но её тотчас осёк Долгорукий.

‒ Знаю, что от них нет вестей, но иного выхода сейчас нет. Надеюсь, наши уцелели… Да и до него рукой подать.

‒ Кто это может быть? ‒ указала глазами себе за спину Крапивина, поудобнее перехватывая тело Морозовой.

‒ Понятия не имею, но догадка есть! Уходи, живо! ‒ приказал Алексей, резко отступая, потому как сзади вновь раздалась всевозможная активация магии. ‒ Артём, следуй за девчонками! Я прикр…

‒ Сам уходи! ‒ отчеканил резко Пожарский, перебивая друга и утирая с лица обильно выступающую кровь, которая мешала обзору. ‒ Я останусь. Прикрою вас! ‒ прошелестел вдруг громче уникум, а его аура за долю секунды вновь скакнула к своему пику, и всё тело княжича вновь обуяло испепеляющее пламя. ‒ Проваливай я сказал! ‒ из-за ревущего пламени, голос столпа в данный момент походил на рокот огнедышащей саламандры.

К горлу Долгорукого внезапно подступил горький удушающий ком, и единственное, что умудрился выдавить из себя изгой, оказался обычный дёрганый кивок, обращенный в спину другу.

Мужчина успел преодолеть в полной безопасности несколько сотен метров, однако в одно из мгновений до него вновь донеслись яростные звуки битвы и очередная порция активируемой магии. Пожарский вступил в последнюю для себя битву с неравными силами противника.

Бегство напоминало бешенную скачку, но Артём сделал всё от себя возможное, чтобы дать остальным шанс. Ведь по истечении почти получаса бегства, к своему отряду столп империи так и не вернулся. А впереди, наконец-то, замаячило то самое шахтерское нагорье, к которому они все так стремились.

‒ Лёша, где Артём? ‒ оглядываясь по сторонам сипло спросила Крапивина, а завидев бледное лицо капитана, глаза воительницы панически расширились. ‒ Лёша…

‒ Остался… ‒ сухо обронил Долгорукий, а кадык мужчины предательски дрогнул. ‒ Вперед, мы уже…

Однако договорить княжич не смог, точнее у него не получилось это сделать, потому как стоило отряду оказаться в том самом шахтерском нагорье, как последние надежды на спасения тотчас рухнули. В воздухе отчетливо витал запах крови и смерти. Складывалось впечатление, что стоянка, будто вымерла, а проследовав к центру лагеря глазам троицы открылась ужасающая картина.

Более сотни мёртвых изгоев усеяли своими телами небольшой пустырь перед входом в рудник. Кровь, истерзанные тела и смерть на каждом шагу. Лагерь оказался кем-то напрочь истреблен, вход же в саму шахту был завален, а порождения Катаклизма из числа падальщиков стремительными темпами начали стекаться на гниющее пиршество.