Последний рейс

— Мы пленные, пару недель назад произошло сражение, мы с "Разящего". Он потоплен, мы те кто выжили. Нас сперва захватили в плен, но нам удалось сбежать, мы украли этот катер и теперь хотим вернуться домой.

Да, пришлось соврать, иначе нас бы точно не пустили в бухту, идёт война всё-таки и вражеский корабль скорее всего бы тут же потопили.

— Понял вас. Ожидайте. К вам прибудут наши проверяющие. Если вы говорите правду, то вам позволят подойти к берегу.

— Понял вас.

Посмотрев наружу, увидел как катер, примерно такого же размера как наш, отошёл от одного из больших кораблей, и отправился в нашу сторону. За эти дни с экипажем и бывшими пленными мы проработали план. Он заключался в том, что все кто находятся на этом катере будут играть роль сбежавших пленных, но после того как мы доберёмся до берега, я попытаюсь поговорить с местными офицерами насчёт переговоров, тогда мы раскроем, кто мы на самом деле. Если всё получится, тогда война закончится, и те кто нас сюда доставил, спокойно отправятся домой. Если же не получится, тогда я скажу что часть тех кто прибыл с нами хотят отправиться к себе, их отпустят, и они не раскрыв своих личностей уйдут на катере к своим родным землям. Однако это в наших мыслях всё выглядело хорошо, а как на самом деле пойдёт дело, неизвестно.

Вскоре проверяющие зашли на наш борт. Всего их оказалось трое человек плюс около десятка солдат, что охраняли наших гостей. Представившись, сказав свои имена и звания, они разошлись в разные стороны. С одним ходил я, с другими назначенные из бывших пленных мои товарищи. Времени проверка заняла немного, и вскоре мы опять находились в движении, направляясь в сторону бухты.

***

Через несколько часов наш катер пришвартовался к местному пирсу, а мы сошли на берег. Давно я не ходил по нормальной, твёрдой земле. Мои заточения в тюрьме не считаются, потому что я там был против своей воли, теперь же можно было просто прогуляться, посмотреть вокруг, и не думать что что-то случится. Особенно приятное чувство когда после долгого нахождения на борту сойти на берег это ощущать покачивание. Вестибулярный аппарат, привыкший к качке, продолжал и на суше создавать иллюзию нахождения меня на судне. Мне это даже нравилось, однако это не держится долго, и через какое-то время чувство качки пройдёт бесследно.

Насладившись местными видами, деревьями, портовыми постройками, морем, я отправился обратно на катер, скоро должен прийти местный представитель, он скажет, что нам делать дальше. Именно с ним я поговорю насчёт того, чтобы попасть на аудиенцию к Лапотникову, надеюсь в этот раз у меня получится.

***

— Итак друзья. Поздравляю вас, вы дома. — Проговорил офицер.

Прошло несколько часов после нашей швартовки, большая часть команды находилась в кают-компании и обедала, в это время и пришёл местный.

— Теперь вам боятся нечего. — Знакомые слова, пришла мысль.

Я смотрел на говорившего и поражался, насколько всё повторяется. В прошлый раз похожее со мной происходило, когда мы прибыли сюда на "Академике Муравьёве". Тогда также офицер разговаривал с нами в кают-компании и вещал речь и праведности их дела.

— Вы вернулись из вражеского плена и теперь опять поступите на службу, нам нужен каждый человек, война ещё не окончена, поэтому доделывайте все свои дела, и отправляйтесь на распределительный пункт, там вам всё скажут. — Говоривший развернулся и намеревался уже уйти, как я его окликнул.

— Товарищ офицер, можно с вами поговорить?

— Конечно.

— Только не здесь. У меня есть что вам сказать. — Попытаемся использовать знакомый способ, якобы у меня есть секретные данные.

— Понял, пойдёмте на палубу.

Молча кивнув, я пошёл за местным. Вскоре мы стояли на кормовой площадке.

— Итак, что вы хотели мне сказать? — Офицер посмотрел мне в глаза.

— Я владею секретной информацией. Извините, но она не для ваших ушей, поэтому мне бы хотелось поговорить напрямую с генералом Лапотниковым. — Интересно, что ты мне ответишь?

— Хм, вы понимаете, что это не так просто? К генералу абы кого не допускают, сами понимаете, идёт война, мало ли что. Поэтому вам придётся всё-таки сказать всё мне, а я решу, стоит ли это доносить до генерала. — Знакомо, так же, только более грубо, мне уже отвечали.

— Это вы не понимаете. У меня информация чрезвычайной важности, мне удалось поговорить с их лидером, и он много мне чего рассказал, сам того не понимая. Поэтому мне надо это всё поведать напрямую Лапотникову.

— Я то всё понимаю, а вы никак не можете меня услышать. Либо вы говорите мне, либо вас посадят в клетку. — Ага, на что я и рассчитывал.

— Нет. Либо я всё скажу генералу, либо никому ничего не буду говорить.

— Значит вы сами выбрали как с вами поступить. — Офицер замахнулся и ударил меня по челюсти.