Последний ряд, место 16

– Пистолет исправный, в рабочем состоянии, смазанный и чистый. Его проверили и отстреляли. – Она переложила бумаги в папке. – Пуля, извлеченная из тела убитого, была выпущена из него. Отпечатков, пригодных для идентификации, нет ни на рукоятке, ни на стволе. По всей видимости, убийца протер пистолет. Баллистическую экспертизу уже начали. Результаты будут к концу дня.

Адина Бар протянула полковнику отпечатанный лист. Лейн взял его, коротко взглянул, кивнул и положил на стол.

– Это все, Адина?

– Пока все, господин полковник. – Адина Бар закрыла папку, лежащую перед ней, и подняла глаза. – Но мы работаем. Анализируем данные, полученные с камер наружного наблюдения, установленных в кинотеатре. Данные также представим сегодня.

– Спасибо, – полковник кивнул Адине и повернулся к Рафи Битону. – Где нашли пистолет?

Капитан Битон засуетился, запутался в бумагах и наконец протянул полковнику план зала.

– Под сиденьем восьмого ряда. На плане место отмечено.

Полковник взглянул на план.

– Но пистолет нашли не около прохода.

На лице Рафи Битона появилась легкая усмешка. Дескать, неужели господин полковник считал, что убийца оставит пистолет под креслом, на котором сидел?

– Мы полагаем, что после выстрела убийца выбросил пистолет. Положил его на пол и толкнул ногой. Такой малыш мог прокатиться по гладкому полу довольно далеко. В общем шуме этого никто не услышал.

Полковник кивнул и перевел взгляд на самого пожилого участника совещания, седовласого мужчину в строгом синем костюме.

– Что скажете вы, доктор?

Судебно-медицинский эксперт Реувен Хирш заглянул в лежащие перед ним бумаги.

– Смерть наступила почти мгновенно. Пуля попала в сердце, пробила правое предсердие и верхнюю полую вену, вызвав активное внутреннее кровотечение, затем пробила правое легкое и застряла в ребре. Следов пороховых газов и частичек пороха нет ни на коже, ни на одежде. То есть выстрел произведен не в упор. По моей оценке, стреляли с расстояния от трех до четырех метров.

– От трех до четырех метров, – задумчиво произнес полковник и кивнул Рафи Битону. – Кто у нас сидел на таком расстоянии от жертвы?

Капитан, торопясь, разобрал лежащие перед ним бумаги.

– Профессор Пастер сидел в девятнадцатом ряду. Механик Шломо Зак – в семнадцатом. Хелена Барски – в пятнадцатом. Эти трое – в пределах четырех-пяти метров. Симха Табак в восьмом ряду и Мартин Тверис – в десятом. Но эти, пожалуй, подальше, чем четыре метра от двадцать четвертого ряда.

Битон оторвался от своих бумаг и продолжил:

– Господин полковник, если исходить из положения пистолета, который лежал слева от прохода, если стоять спиной к двери в зал, то я полагаю, что выбросил его кто-то из тех, кто сидел по ту же сторону от прохода.

Следователь оглянулся на майора Ригера, явно надеясь найти у него поддержку. Ригер мгновение помедлил и кивнул:

– Согласен.

Полковник опустил глаза на план зала.

– То есть вы сократили число подозреваемых до двух? – сказал Лейн, и в его голосе прозвучали нотки недоверия. Неужели так быстро число подозреваемых сократилось до минимума?

– Получается, так, – кивнул Моше Ригер и оглядел сидящих за столом, словно приглашая всех участников совещания поддержать его. – Основными подозреваемыми становятся этот ученый Пинхас Пастер и механик завода в Модиине Шломо Зак.

По лицу полковника скользнула тень сомнения. Он повернулся к Адине Бар:

– Баллистическая экспертиза прояснит эту ситуацию?

Адина мгновение помедлила.

– Все подозреваемые находились достаточно близко друг от друга, но… Думаю, прояснит… С определенной погрешностью, конечно.

– Надеюсь, погрешность не будет слишком велика, – буркнул полковник и обратился к Битону: – Нам нужно как можно скорее побеседовать с этой парочкой.

– Может быть, задержать их? – предложил Моше Ригер. – На семьдесят два часа. До предъявления обвинения.

– Не торопись, – полковник предостерегающе поднял вверх палец. – Никуда они не денутся, Моше. Нам нужны прямые доказательства, а не догадки и косвенные улики.

– Простите, господа, – подал голос судебно-медицинский эксперт, – но я не закончил свой доклад.

Все повернулись к нему как по команде.

– Это я виноват, доктор, – сказал полковник и опустил голову, словно сорванец, разбивший окно футбольным мячом. – Я всех отвлек и увел разговор в другую сторону. Простите.

– На нижней губе убитого с правой стороны есть небольшая ранка. – Реувен Хирш обвел взглядом офицеров, словно подчеркивая, какую важную информацию они не дослушали. – Вероятно, от удара твердым предметом. Но зубы под рассеченной губой не повреждены. Это дает право утверждать, что удар был не очень сильным. Больше никаких отметин, повреждений, ударов, порезов и прочего на теле нет.

– Интересно, – полковник уважительно взглянул на доктора Хирша и уточнил: – Этим твердым предметом может быть кулак?

Эксперт мгновение помедлил, затем кивнул.

– Может быть и кулак. Более того, так как зубы не повреждены, это скорее всего кулак. Более серьезное оружие типа биты, молотка, кастета, скорее всего, повредило бы и зубы.