Последний Рим, или Конец лжепророка

С поразительной точностью древний текст повествует об условиях содержания пленных. Эти условия – тюрьма без прикрас. А тюремщик, как и полагается по этикету системы произвола, – добрый, чуткий пастырь-стражник, обеспокоенный всеобщим благом «возлюбленных» чад. "Плен и смерть", "туман и тленье", предлагаемые заключенным в условиях небесного произвола божественным душам, отозвались эхом нечеловеческого страданья в острогах и колониях живых, вновь и вновь проливающих безвинную кровь приговоренных к смерти тысяч жертв бога-карателя. Однако запасники умерших и страдания заключенных – ничто по сравнению с участью тех душ, что были предназначены для топок беззаконных космических кораблей Иерархии, душ, не вошедших в число избранных чад, душ большинства. Вот почему звучит угроза в словах лжепророка: "Да внушит вырывающимся из паутины сетей, что для них уготованы более крепкие сети, путы, цепи, кандалы, что по приказу вечного и священного Закона более сильные будут сильнее скручены и связаны, если не в этой одежде и не в этом обиталище, то в других, более худших" (Д. Бруно. О бесконечности, вселенной и мирах. С. 78–79.)

Лжепророк частично проливает свет на участь поддавшихся провокации религии добра землян. Запасники Иерархии, где предполагалось хранить захваченные души, кладовые, особые морозильные структуры Царствия божьего (разбойничьего небесного формирования), были последним прибежищем тех, кто стал уловом грабителей, их добычей, и извлечение из подобного запасника означало бы лишь одно: горение в топке космического корабля. Такова пресловутая любовь «доброго» пастыря к пожираемым "чадам".

Процедура незаконного задержания на Земле, захваченной грабителями, прошедших земную эволюцию душ и служила превращению Земли в тюрьму для скапливаемых на ней человеческих душ. При этом вся Иерархия в целом представляла собою систему стражей. Души соответственного уровня, прожив должное количество жизней, не могли покинуть Землю и искусственно осаждались на Земле. Вот почему Иов пишет:

"И к могиле ставят стражу" (Иов, 21).

Иезекииль, также посвященный в тайну осаждения, вторит Иову:

"Долина… будет задерживать прохожих" (Иез., 39).

Возмущение пророков сопряжено с горечью страданья:

"Разве я море или морское чудовище, что ты поставил надо мной стражу?" (Иов, 8).

Существовала особая траектория искривления пространства, позволявшая изменять естественный путь эволюционировавшей души. Эта траектория представляла собою петлю магнитного свойства, миновать которую душа не могла. Вот почему мы читаем:

"Ибо он попадет в сеть своими ногами, и по тенетам ходить будет. Петля зацепит за ногу его, и грабитель уловит его. Скрытно разложены по Земле силки для него и западни на дороге" (Иов, 18:8–9).

О той же петле пишет пророк Исайя:

"Ужас и яма и петля для тебя, житель Земли!" (Ис., 24).

Посвященные в тайны эзотерики масоны также имели представление о мистической петле, в которую должна попасть человеческая душа. Они, быть может, толком не представляя себе, что же они делают, в своих обрядах описывали ту же самую петлю. Возможно, масоны высших степеней знали о способе невпадения в сеть, непопадания в петлю. Но профаны репетировали именно процедуру уловления. Вот как описан один из загробных путей:

"От запада через север, восток и полдень вновь на запад".

В другом варианте находим:

"Через полдень, восток и север".

(Масонство в его прошлом и настоящем. Ред. С.П. Мельгунова и Н.И. Сидорова. Т. 2. С. 91.).

Хорошо известны были масонам и имена двух лжесвятых, занятых осаждением душ. Иначе говоря, им была известна тайна инициалов J и В (Иахин и Боаз, Jahin и Boaz). Эти буквы можно найти на масонских рисунках, коврах, гербах и т. д. Эти инициалы изображались почти всегда на столбах или колоннах – символика уловления душ инстанцией, поместившей себя между человечеством и свободным космосом. Иерархия в целом была зарвавшимся, самозванным посредником между человеком и Вселенной. Только конечный пункт этой связи был грубо искажен. Связь человек – Бог, человек – Космос была нарушена преступниками, подменившими самого бога самозванцами, а космические законы полным беззаконием.

В самых первых памятниках античной литературы находим символический образ чудовищ, поглощающих странников, – Сцилла (Скилла) и Харибда. Вот как описывает их Гомер: