Последний рубеж

— Около пяти тонн, — уверил меня Шамбас, считая, что я имел ввиду канат, а не кажущиеся хрупкими ремни, привязанные к нему, и пробуя слабину лебедки, поворачивая ее на четверть. Импровизированный ремень неудобно впился в подмышки, подняв меня на носки, это ощущение я нашел достаточно неприятным, не в последнюю очередь потому, что столкнулся с таким же образом снаряженным помощником. А в этом положении, я в полной мере наслаждался его уникальным ароматом.

— Тогда начнем, — сказал я, зная, что пронзающий кости холод снаружи хотя бы ослабит мое обоняние, — заряды привязаны?

— С ними все в порядке, — сказал мне Федерер, вешая мне на плечи два огромных тяжелых фугаса, по одному с каждой стороны "для баланса". Аналогичным образом он снарядил Юргена, — заряжены и готовы.

— Постараюсь не уронить, — ответил я, пытаясь утихомирить смутную панику, которую вызвали во мне его слова.

— И если вы будете подальше держать палец от кнопки запала, пока мы не установим их, я буду вам очень обязан.

В данных обстоятельствах мы решили подорвать их по сигналу вокса, на случай если меня и Юргена застрелят или порубят на куски, до того как у нас будет шанс активировать какой-либо таймер, хотя никто не был столь бестактен, чтобы намекнуть на это. Нужно также учитывать тот факт, что вопреки всем правилам безопасности, в них уже был вставлен запал.

— Буду ждать ваш сигнал, — уверил меня Федерер, тактично не добавив "или предсмертные хрипы", что с моей точки зрения, для него тоже будет являться подходящим сигналом для подрыва. Но думать об этом было бесполезно, так что я покачался на краю спуска и увидел, как Юрген сиганул наружу. Почему-то уверенный, что он не разобьется, я шагнул за край, чувствуя, как импровизированные ремни еще сильнее впиваются в мои многострадальные подмышки.

— Нижний этаж, пожалуйста, — слабо пошутил я и Шамбас, усмехнувшись, осторожно запустил лебедку. Император только знает, сколько раз за свою карьеру я опасался или тревожился, но ощущение, когда беспомощно свисаешь на канате менее чем в пятидесяти метрах от "баивой банды" обезумевших от крови орков, одно из самых цепляющих[46] в моей жизни. Если хоть кто-то из них взглянет вверх, мы будем мгновенно убиты, наши тела пронзят пули и болтерные снаряды так, что на лед мы упадем изжеванными кусками. Я крепко сжал рукоять своего лазпистолета, как мог осматривал обстановку на случай признаков любой угрозы, но диверсия Броклау подоспела вовремя, заграждающий огонь был столь интенсивен, что орочье воинство на самом деле на секунду залегло, что отлично отвлекло их внимание. На мгновение я даже посмел надеяться, что это их сломит, но, конечно же, этого не произошло, неудача просто подстегнула их решимость приблизиться к нам и расплатиться в рукопашной. С коллективным ревом "ВААААААГХХХХХХХХХ!" они снова рванули вперед, достигая новой высоты на жестоко оспариваемой рампе до того, как их снова отбросили.

Со всем этим шумом, относительно тихое пыхтение и скрип лебедки был не слышим и через некоторое время я ощутил, как под моими ботинками хрустнул лед. Поверхность была более шероховатой, чем я ожидал, замерзшая рябь и легкий налет пушистого снега позволил моим подошвам не поскальзываться, если я с осторожностью ставил ногу; что в данных обстоятельствах было и так само собой разумеющимся.

Я с огромных облегчением стряхнул ремни; пока мы спускались, ветер немного нас раскачивал, и вместе с тем, что я и так находился близко к Юргену, это несколько расшатало мою пищеварительную систему.

— Будь готов поднять нас, — проинструктировал я, не желая оставлять ничего на волю случая, и мы парой прокрались в благословенную тень, отбрасываемую нависающей металлической стеной.

С земли, наполовину зарывшийся корабль выглядел еще больше, впечатление усилилось, когда мы удрали под выступ. Если в чем-то, такой как я, старый мастер шастать по улью, и был хорош, то это прятаться в тенях. Должен сознаться, моя уверенность немного выросла, когда мы обрели это убежище; моя черная шинель прекрасно спрятала меня в этой относительной тьме, серая[47] Юргена сделала то же самое. Быстрый взгляд в направлении орков достаточно убедил меня, что они все еще радостно заняты разорением, и я снял первый подрывной заряд с плеча.

— Лучше побыстрее с этим разобраться, — сказал я.

Как выяснилось, установить массивные заряды было достаточно легко, выстрел из мелты Юргена проделал подходящую для наших целей дыру и все что мне нужно было сделать — положить фугас внутрь, быстро взглянув на руну готовности, все еще сияющую на детонаторе. Мы проделали эту операцию вдоль всего борта, делая остановки с интервалами в пятьдесят метров, как нам предписывал Федерер, так что к тому времени, когда мы установили последний заряд, мы были близки к месту, где опущенный металлический утес начинал уходить вверх, мало скрывая нас от орочьей армии, чем мы ранее наслаждались.