Последний рубеж

Она человек, вне сомнения, – он размышлял с внутренним напряжением, чувствуя, как организм возвращается в привычное состояние собранности, концентрации внимания, разум работал ясно, словно не было тяжелого ранения и длительного беспамятства.

За годы войны полковнику Шайгалову не раз приходилось общаться с представителями разных (порой совсем не дружественных) планетных цивилизаций, возникших в результате Великого Исхода и прошедших четырехсотлетний путь развития либо деградации в условиях чуждых биосфер. Борьба за выживание накладывала неизгладимый отпечаток на энное поколение колонистов, а прессинг чуждого мира порой оказывался столь силен, что видоизменял людей не только психологически, но и физически.

…Она тоже несла в своем облике печать изменений. Шайгалов сразу заметил некоторые своеобразные черты незнакомки. Например, ее уши выглядели заостренными, как у мифического эльфа, брови чуть приподняты, разрез глаз широкий, взгляд пристальный не моргающий…

С точки зрения мужчины она красива, – невольно оценил облик незнакомки Иван. Стройная, гибкая фигура, спокойное симпатичное лицо, вот только взгляд непонятный, двоякий, в нем за несколько секунд успело промелькнуть выражение радостного удивления, настороженности, уверенности в своих силах и… растерянности.

Такая гамма чувств, которую она даже не попыталась скрыть, для полковника, который в силу должности и жизненного опыта хорошо разбирался в людях, говорила о сильной, но противоречивой натуре его спасительницы.

Конечно, он не был столь самонадеян, чтобы претендовать на полное понимание: они еще не сказали ни слова, лишь обмен взглядами выдал некоторые узнаваемые оттенки чувств.

Она не стала приближаться, а присела на мягкий ворох свежей благоухающей терпкими ароматами травы. Ее движения были плавными, тягучими, но не медлительными, их наполняла необъяснимая грация и сила.

Вообще-то Иван не забывал, что они находятся на приличной высоте, где-то в гуще древесных крон. Если местные жители, присутствие которых на планете не смогла определить ни одна кибернетическая система, живут среди "верхнего" яруса джунглей, то они по определению должны быть сильными, ловкими, привычными к акробатике…

Звук ее речи прозвучал неожиданно: два слова, произнесенные на незнакомом Шайгалову языке, не резанули слух, а лишь отозвались звенящей наряженной нотой: вне сомнения, это был один из языков древней Земли…

– Я не понимаю, – ответил Шайгалов на интеранглийском.

Она внимательно выслушала ответ, некоторое время продолжая испытующе смотреть на Ивана своим проницательным, немигающим взглядом.

Он внезапно поймал себя на ощущении, что его собственный взгляд тонет в ее глазах. От этого вдруг начинали путаться мысли, становилось не по себе, странная, непривычная дрожь пробегала вдоль позвоночника.

Тем временем незнакомка протянула руку и словно по волшебству извлекла из гущи листвы тонкую ветвь, на которой, как на обыкновенной вешалке, крепилась такая же, как у нее, сплетенная из трав туника.

Неадекватная замена скафандру, – подумал Иван. – Удивительно, как я вообще до сих пор жив?

Он все же рискнул одеться, хотя предполагал, что любая из трав может вызвать внезапную аллергическую реакцию организма.

Пока он облачался в странную и непривычную одежду, его спасительница приблизилась и, заметив, что Иван закончил с нехитрым гардеробом, взяла его за руку, настойчиво поманив за собой.

Ее ладонь была мягкой и теплой.

Сердце вздрогнуло от прикосновения, да и она внезапно побледнела, словно испытала в этот момент своего рода шок.

Не смотря на явное взаимное смущение, она не отпустила его руки, только ее пальцы вдруг передали дрожь, а ладонь сжалась еще крепче.

Свободной рукой она отодвинула полог листвы.

Иван увидел некое подобие плавного спирального спуска, со всех сторон защищенного густым сплетением ветвей и лианоподобных растений.

У него не вызывало сомнений, что они идут по толстой, причудливо изогнутой ветви дерева.

Босые ноги ощущали шероховатую фактуру коры, сколько метров до земли – совершенно непонятно. Вокруг смыкается зелень, и везде видны следы человеческих рук, тщательно переплетавших между собой различные растительные формы.

Иван понимал: бесполезно задавать вопросы, между ними пролегла незримая семантическая пропасть, но многое становилось понятно и без комментариев. Дорога, по которой они шли, была явно сформирована искусственно, но чтобы вырастить такой удобный, широкий "серпантин", сформировав его из молодого побега, который постепенно, по мере роста закручивали вокруг ствола исполинского дерева, наверняка потребовался не один десяток, а может и добрая сотня лет. Количество ответвлений спирального спуска, наводило на мысль о развитой инфраструктуре искусственно созданных дорог или улиц, проложенных сквозь кроны деревьев на высоте нескольких десятков метров от земли.